Если она и преувеличивала, то совсем немного. Так уж исторически сложилось. Лет сто назад, когда выяснилось, что информационный гигант Гогл собирает и обрабатывает частные данные своих пользователей, вплоть до личной переписки и разговоров в приватных видеочатах, возмущенные люди вышли на улицы. Они громили офисы компании по всему миру, а руководителей и владельцев – человек двадцать – рассвирепевшая толпа жестоко казнила на площади. Впрочем, рядовым сотрудникам тоже досталось, как всегда бывает в таких случаях. Лес рубят – щепки летят. Гогл-погромы не стихали еще несколько лет.
Корпорации воспользовались этой шумихой, чтобы свергнуть правительства по всему миру и захватить власть, пообещав разгневанному электорату навсегда покончить со слежкой и не вторгаться в частную жизнь людей. Это, пожалуй, было первое за всю историю человечества правительство, которое сдержало предвыборное обещание.
С тех пор нарушения «прайвиси» караются самым строгим образом. Серьезно, лучше бы Лейн ее убил, чем вторгся в ее сексуальные забавы. За убийство вышел бы лет через десять.
– И как ты собираешься это доказать?
– Лейн, ты забываешь: я юрист.
Ну ладно, не юрист, конечно, а младший помощник юриста, по сути, девочка на побегушках, но сейчас на этом не следует акцентировать внимание.
– Я не буду доказывать. Я подам в суд на корпорацию, которая продала мне ненадежную машину. А уже корпорация переведет стрелки на тебя, и они найдут такие доказательства, какие я себе и представить не могу. К тому же запись нашего разговора уже лежит на одном маленьком, но очень хорошо спрятанном сервере.
Лейн спокойно воспринял всё, что она говорила о тюрьме и поиске доказательств, но стоило ей упомянуть о записи – его глаза наполнились страхом.
– Я сделаю все, что ты скажешь. Обещаю. Но убери запись прямо сейчас. Слышишь! Это очень серьезно. Такие вещи не должны попадать в Сеть.
Тринни пожала плечами. Вообще-то запись была только в ее телефоне. Она и сама не хотела рисковать и заливать их разговор на какой-то левый сервер. Но раз Лейн так просит, она может сделать вид, что-то удаляет.
– Ну и чего же ты хочешь?
– Много чего. Квартирку побольше, работу попрестижней… Но не расстраивайся, тебе не придется выполнять все мои желания. Ты только поможешь мне проникнуть в дом Чижова. Снять сигнализацию, или что там делается. Я думаю, ты сможешь, раз уж…