Пиратские войны

Ну, откуда мог он об этом знать, находясь на далеких островах, а затем скитаясь по морям на корабле? Из газет? Так их тут нет совсем и не скоро появятся. Сорока на хвосте принесла? Поведать капитану о книге и кинофильме? Даже для такого бывалого человека, как Блай, это будет слишком фантастично. Поэтому Серж молча и терпеливо выслушал подробное описание злоключений, которые выпали на долю капитана и его людей.

Ипполит слушал-слушал, а потом вдруг брякнул невпопад:

— Мы про эти ваши невеселые похождения уже слышали, капитан.

Уильям Блай искренне удивился:

— Не может быть! От кого?

— От пойманного нами английского шпиона. Как его звали, граф? Я запамятовал…

— Нельсон. Это был наш общий с вами друг бедняга Нельсон. Ученый, ботаник и по совместительству шпион. Насколько я помню, вы и сами его терпеть не могли.

— О Боже, граф! Серж! Вы его утопили? Вздернули? — ужаснулся Блай и в ужасе схватился за голову. — Тогда я вынужден буду вас объявить даже не государственным, а уже уголовным преступником! Ведь он член Королевского географического общества, ученый и формально лицо нейтральное.

— Что вы, капитан. За кого вы меня принимаете? За душегуба? Конечно же, он жив, несмотря на мою неприязнь к его персоне. Мы его посадили в шлюпку вблизи Соломоновых островов. Хотя возможно, что те острова были частью Микронезии. Короче говоря, вблизи небольшого атолла без названия. Не печальтесь, отыщется ваш ботаник. Когда-нибудь да найдется этот ловкач и проныра, он ведь такой живучий! И вообще, кое-что в проруби не тонет, как говорят у нас в России.

Блай, услышав, что ботаник жив, с облегчением выдохнул и нервно отхлебнул из кружки два глотка рома. Молодой флегматичный лейтенант неторопливо потягивал из своего бокала джин и не встревал в разговор старших по званию. Действительно, зачем вмешиваться, пусть сами разбираются в своих проблемах. Только один вопрос интересовал лейтенанта: откуда капитан знает русского графа? Но он и вида не подавал, не показывал, что на самом деле его мучает любопытство. Если Блай пожелает, то сам расскажет, а спросить первым нельзя, нарвешься на грубую отповедь.

— За победу над пиратами! — произнес тост Уильям Блай и осушил кружку. Теперь, узнав, что ботаник не убит русскими, английский капитан успокоился и снова был готов пить с ними.

— И все же я искренне рад, что вы живы, дорогой капитан! — произнес Серж и хлопнул по плечу Уильяма. — Молодчина вы, что сумели выжить в бурных водах океана!

— Нам повезло, в море не было ни одного шторма. А вы, граф, попробуйте, рискните жизнью и повторите мой путь! Возможно, у вас этот заплыв тоже получится.

— Нет уж, спасибо. С меня хватит четырех многодневных путешествий на тримаране.

— Господа англичане, давайте решать, что нам делать дальше, — прервал их обмен любезностями Степанов. — У нас на корвете крайне мало людей, и у вас тоже недостаточно матросов. Может быть, объединим усилия?

— Как это? — не понял Блай и переспросил гостя: — Вы предлагаете нам покинуть свой корабль?

Степанов кивнул в знак того, что его верно поняли.

— Нет, на это я пойти не могу. Даже если мы обречены на верную гибель, то все равно не покинем свое судно. Если я потеряю второй корабль, то моя карьера капитана будет окончательно погублена.

Степанов нахмурился. Он весь вечер обдумывал, как тактичнее предложить англичанам перебраться на «Кукарачу». Ведь после смерти Шавэ количество его матросов стало критически малым. Худойконь для работы с парусами не годился, а граф все еще плохо разбирался в морском деле, да и не хотел осваивать его. Девицы, похоже на то, забеременели. Вот и думай, как выпутываться из сложившейся ситуации. А плыть предстоит еще не одну неделю.

— Вижу, что мы не договоримся, — вздохнул Ипполит. — Но поймите, наш корвет лучше вооружен, он быстроходнее. Сможете ли вы отбиваться от пиратских шаек? Ваши моряки, оставшиеся в живых, не способны воевать. Кто станет к орудиям? А мне не хватает лишь марсовых матросов, зато абордажная команда — хоть куда! Рубаки! И мой канонир Худойконь, уверяю вас, лучший в мире артиллерист!

— Нет! — отрезал Блай.

— Вы упрямый кретин! — вышел из себя Степанов. Он не знал, насколько невыносимый характер у железного капитана Блая, поэтому все еще надеялся склонить его, приводя разумные доводы, в пользу своего предложения. Но никакие на свете аргументы не смогли бы изменить мнение этого своенравного человека. Раз сказал нет — значит, нет.

— Они уничтожат наши корабли поодиночке, — привел последний аргумент Ипполит.

— Не обязательно. Возможно, получив сегодня урок, азиаты отстанут от нас и уплывут прочь. Хищники обычно предпочитают охотиться на беззащитную дичь, а не драться с другими сильными хищниками. Сегодня они потерпели сокрушительное поражение и поняли, что мы не слабые противники. Азиаты должны действовать осторожнее. Пока к ним на помощь придут остальные отряды, пока они перегруппируют силы и подготовят новую засаду, пройдет много времени. А может, пираты и не отважатся напасть, ведь они не знают, сколько нас осталось в живых.