Пираты

Он закрыл глаза, словно почувствовав внезапную острую боль, потом отвернулся. Он шел молча, опустив глаза, и выглядел так, точно услышал от меня, что слишком на многое рассчитывал. Сделав несколько шагов, Уильям снова повернулся ко мне.

— В таком случае… — от растерянности он не находил слов.

— Нет! — Я крепко схватила его за руку. — Я не это имела в виду. Я хотела сказать… — Внезапно все слова вылетели из моей головы. — Я хотела сказать, что у меня нет другого молодого человека, кроме…

— Кроме кого?

Он смотрел на меня сверкающими глазами, замерев в ожидании ответа. Я сделала глубокий вдох:

— Кроме тебя, глупый!

— Не шути так со мною, Нэнси!

— Шутить? С какой стати? Я вовсе не шучу!

— Правда, не шутишь? — Он смотрел на меня, склонив голову. Лицо его было серьезно.

— Правда, конечно правда! Не в моих правилах шутить такими вещами.

Он снова заулыбался, и его улыбка становилась все шире, совершенно преображая лицо.

— Я думал о тебе каждый день, каждую ночь, с тех пор как уехал. — Он остановился, чтобы собраться с мыслями. — Лишь благодаря тебе и капитану Робинсону, заменившему мне отца, я смог получить место на фрегате «Колчестер» и стать тем, кем я стал. Ты моя спасительница, Нэнси, и если бы ты знала, как много ты значишь для меня… — Он опять замолчал. Было видно, что признание давалось ему с трудом. — С раннего детства мы были близки, как брат и сестра. Ты всегда была рядом, сильная, смелая, преданная… Ты помнишь, как мы вместе играли, проказничали, какими были неразлучными друзьями? — Я молча кивнула в ответ. — Потом я ушел в море, а когда вернулся, встретил совсем другую Нэнси — разодетую дочь богача, рядом с которой простому матросу вроде меня и стоять не пристало. — Уныло покачав головой, Уильям продолжил: — Я понимал, насколько безнадежны мои мечты и помыслы, но ты была так прекрасна и отнеслась ко мне с таким участием… — Он тяжело вздохнул, а я покраснела. — И тогда я поклялся, что не вернусь домой, пока не добьюсь такого положения в обществе, которое позволит мне…

— Позволит что?

— Явиться к твоему отцу и попросить твоей руки. Я стал офицером, как и было задумано. У меня твердое жалованье, призовые [10] и неплохие перспективы на будущее. Когда я получу капитанский чин…

— Мне нет дела до чинов и званий! — Я закрыла ему рот ладонью. — Я не мой отец, прибереги свои аргументы для него. Что же касается меня, то я не откажусь выйти за тебя замуж даже в том случае, если ты явишься делать мне предложение в матросской робе.

— Ну, коли так… — Он наклонился, крепко обнял меня и нежно поцеловал в губы.

У меня перехватило дыхание, голова пошла кругом. Мне страстно хотелось, чтобы его поцелуй длился вечно, но все хорошее рано или поздно кончается. С сожалением отстранившись, Уильям прошептал:

— Будем считать это нашей помолвкой, любимая. Возьми перстень, и пусть он послужит залогом нашей любви.

Он снял с пальца тяжелую золотую печатку такого размера, что она пришлась мне впору только на большой палец.

— Тогда и ты возьми… — Я протянула ему кольцо, которое носила на среднем пальце левой руки. Прежде оно принадлежало моей матери и досталось мне вместе с другими ее драгоценностями в день моего пятнадцатилетия.

Он попытался надеть кольцо, но оно с трудом налезло лишь на верхний сустав мизинца.

— Повешу его на цепочку и буду носить на груди, — решил Уильям, бережно спрятав мой подарок в карман мундира. — Все, Нэнси, давай прощаться. Надвигается буря, а мне еще полночи до Бристоля скакать.

Словно в подтверждение его слов, где-то в отдалении послышался глухой раскат грома. А когда он поцеловал меня на прощание, начал накрапывать мелкий дождик. Уильям заторопился, да и мне нужно было вернуться в Ассамблею, иначе я рисковала промокнуть до нитки. Я легко взбежала по лестнице, насвистывая веселую мелодию. Перерыв закончился, и бал продолжался, но я не испытывала никакого желания вновь присоединиться к танцующим. В конце концов, основной целью моего приезда в Бат было найти себе жениха, и с этой задачей я сегодня успешно справилась. Да, Уильяму пришлось вернуться на корабль, но меня ничуть не беспокоило наше очередное расставание. Я была полностью уверена в его чувствах ко мне, и теперь оставалось только дождаться, когда служебные обязанности позволят ему нанести визит отцу.

Поднимаясь по последнему лестничному пролету, я чуть не столкнулась с двумя молодыми людьми — Джеймсом Кэлторпом и Эдвардом Брютоном. Джеймс стоял первым в списке кавалеров в моей бальной карточке. Я хотела извиниться перед ним, но он сделал вид, что не замечает ни меня, ни моей примирительной улыбки. Отвернувшись, Кэлторп прошел мимо меня, нарочито громким голосом продолжая беседовать с Брютоном. Возможно, я заслужила подобное отношение с его стороны и уж, во всяком случае, не собиралась придавать особого значения этой выходке, если бы не оброненная им фраза, пропустить которую мимо ушей я никак не могла.

— Что? Что вы сказали?! — Я вспыхнула и, сбежав на несколько ступенек вниз, заступила им дорогу.