Пираты Флибусты (часть первая)

А оборотням на корабле как мёдом намазано. То Кицуне с двенадцатью хвостами заведётся, пьёт мужскую пиратскую силу, то Волк по ночам на Луну воет, а потом шерсть из пушек крюками вынимают, то даже обычный домашний хомячок начинает по ночам лапками семафорить, информацию на проходящие транспорты передавать.

Скорый суд, справедливый. "Всех утопить!"

А тут к Чтецу в очередном порту, кажется, в голландском, кот приблудился. Худой, шерсть комом. Но об ноги трётся, ластится, в глаза заглядывает. А Чтеца к тому времени крысы одолели. повадились книги жрать и в их обгрызках розовеньких крысят выводить.

И всё бы ничего: Чтецу крысята очень даже симпатичны были, да и продовольственный запас на случай... Но они жрали непрочитанные ещё книги! Критики... Как говорил сигнальщик Иегуда Марс, "подвергали грызущей критике мышей".

Он, Иегуда, потом на берег списался в Гамбурге. Писал, что женился удачно. Сына Карлушей назвал... Дагерротип прислал, где он с приятелем. Чистый ангелочек, и зовут его Ангельским... Зато сынка Фридей назвал. В честь Барбароссы!

Но вернёмся к коту. Чтец его Барстером прозвал. За одно свойство: увидит что вкусное, тут же рядом оказывается и глазищами сверкает. Вот он кота вспышкой, burst-ом, и прозвал. А потом уже "стервец" в корень добавился. Вот и Барстер получился.

Отожрался котище, обнаглел. Стал только на хозяйской постели спать.

Чтецу бы ничего, только по ночам почувствовал, что кот (или не кот? а "кто"?) чересчур по-женски себя ведёт.

То толкать начинает и шепчет: "Перестань храпеть! Я из-за тебя уснуть не могу!"

То в потолок вытаращится и считает: "Обои - сто цехинов. Покрасить потолок - ещё двадцать пять. Чтец, а Чтец... А давай пол поменяем? На утеплённый?"

То плачет полночи: "Уйду от тебя! К маме! Ты мне что обещал? Рыбу свежую, вкусную-ю-ю... А сам? Рыбу сожрал, а мне - голову?"

Но Чтец терпел. Он вообще терпеливый. Когда ему индейцы зубы подпиливали, он даже не застонал. Только пел (внутри): "Врагу не сдаётся наш гордый пират!"

Его потом отпустили за мужество и героизм. Дали шкуру оленью и две скво в придачу. Скво он потом на Кавказе на шашку обменял.

Теперь Кавказ так и называют: СКВО.

Но вернёмся к коту.

Последней каплей, проточившей ложбину в граните чтецова терпения, стали слова Барстера, сказанные ночью: "А давай котяток заведём? Ры-ы-ыженьких... Ты ведь меня не бросишь?"

Утром Чтец пошёл к Капитану. И во всём признался.

После короткого допроса с пристрастием Капитан посадил кота в канатный ящик и немногословно объяснил: "Подделка. Фальшь. Оборотень. Звать Боку. С японских островов. Утопить".

На прощание Чтец разрисовал жернов для утопления цветочками. Всё-таки хорошо жили. Пока грань не перешла. Не перешёл. Тьфу. Не перешло...

Продолжение следует…