Пираты государственной безопасности

Кажется, он хотел добавить еще какой-то «серьезный» аргумент, но вместо членораздельного звука охнул, получив хороший боковой в печень. Вторым ударом в челюсть я окончательно уложил его на деревянный настил мостика.

Покончив с Тимуром, мы попытались вломиться в рубку, но не тут-то было – напуганный нашим решительным видом капитан успел запереть изнутри дверцу.

– Открой, сука! – дергали мы за ручку.

Капитан не реагировал.

Внутри рубки помимо капитана находился мой сосед по каюте – рулевой матрос Хосе. Он стоял у штурвала и видел происходящее снаружи: и тонущее судно впереди по курсу, и нашу потасовку на мостике. Видел и отлично понимал суть. Во всяком случае, когда я постучал по стеклу и обратился именно к нему с просьбой открыть дверь, он сделал это, не промедлив ни секунды.

Капитан смерил его презрительным взглядом и лишь затем подчинился нашему приказу. Сняв с кронштейна микрофон корабельной трансляции, он прохрипел:

– Спасательной команде – тревога! Боцману приготовить к спуску катер!

Хосе вернулся на рабочее место и крутанул штурвал вправо. «Фурия» начала плавный разворот, а на палубе наметилось некое движение: несколько матросов пробежали в направлении убранного трапа и висящего на поворотных шлюпбалках катера…

Терпящее бедствие судно потеряло ход, и «Фурия» довольно быстро преодолела разделяющие нас мили. Судно продолжало гореть – исходящим от него дымом заволокло половину неба. Более того, Георгий, осматривавший его в оптику морского бинокля, тихо выругался и доложил:

– Не успеем. Судно принимает воду и быстро заваливается на левый борт.

Трап уже болтался вдоль борта нашего судна, а матросы из боцманской команды никак не могли ровно опустить на поверхность воды спасательный катер. Видимо, сказывалось отсутствие слаженности в действиях набранной в спешке команды.

Все это время бледный, как потолок сельской больнички, капитан «Фурии» стоял неподалеку от нас и молча глядел на задымленное небо. Тимур ползал на четвереньках по мостику и размазывал по лицу кровавые сопли, сопровождая каждое движение протяжным стоном и ругательствами на своем родном диалекте. Мы с Георгием не обращали на него внимания. Не обращали до тех пор, пока этот гад не вытащил откуда-то пистолет и не шмальнул через толстое стекло прямоугольного иллюминатора.

Пуля пропела над моим ухом и, сухо щелкнув по металлу, покатилась по полу рубки.

Я рефлекторно шарахнулся в сторону. Жора в тот же миг метнулся к выходу на мостик, и оттуда послышались глухие звуки ударов – кажется, мой друг вновь учил Тимура хорошим манерам. Я не мог наблюдать за уроком, зато хорошо слышал диалог преподавателя и ученика.

– Видишь эту штуковину?! – вероятно, тряс он перед рожей кавказца отобранным оружием.

– Вижу, – лепетал тот.

– Лежи не дергайся, а то выпущу всю обойму! Ведь для твоей башки одного патрона не хватит.

– Для любой головы хватит одного патрона.

– Хренушки! В твой мозг еще попасть надо!..

К сожалению, дослушать диалог не получилось – что-то твердое резко и с силой опустилось на мой затылок. Из глаз брызнули искры, сознание затуманилось, а горизонт стремительно завалился набок.

Без сознания я провалялся недолго – секунд десять или пятнадцать. За этот короткий срок расклад сил существенно не изменился: на шум и эволюции судна в ходовую рубку прибежали наши товарищи – Жук с Фурцевым, а Георгий вторично вырубил кавказца. Зато чертов капитан (кажется, это он «приласкал» меня по затылку) успел вызвать подкрепление – по трапам торопливо взбирались вооруженные пистолетами и автоматами абреки.

Одним словом, на «Фурии» назревала большая битва.

Капитан сидел, привалившись спиной к переборке, его руки и ноги были связаны найденным в рубке куском электрического провода, из-под разорванного ворота рубашки выглядывал полосатый тельник. Стоявший на руле Хосе был прилично напуган и послушно выполнял наши команды.

Обе металлические дверцы в ходовую рубку мы заперли изнутри, поэтому ломившиеся снаружи кавказцы большой угрозы для нас не представляли. Стрелять через окна они побаивались: во-первых, в рубке находился капитан, во-вторых, Тимур головой отвечал перед Баталовым за жизнь каждого из боевых пловцов.

В самый пик штурма, когда абреки попытались открыть дверцу с помощью пожарного топора, Георгий произвел предупредительный выстрел в верхнюю часть одного из окон. После этого запал у штурмующих поугас – они галдели на мостике, словно перепуганные воробьи на церковном заборе, и не знали, что делать.

Собственно говоря, не знали этого и мы. Терпящее бедствие судно как-то быстро и незаметно исчезло под водой. «Фурия» подошла к месту его гибели, застопорила ход, но вокруг, кроме масляных пятен, обломков такелажа и безжизненных тел, не было ничего. Не могу сказать точно: показалось мне или нет, но, осматривая поверхность океана, я будто приметил махавшего руками человека. Впрочем, довольно скоро я отвлекся и потерял его из виду.

– Каков дальнейший план? – не поворачивая головы, спросил Жора.

Молодые коллеги молча воззрились на меня в ожидании решения.

Я размышлял в поисках выхода…