Пираты, корсары, рейдеры (с илл.)

Наконец прибыли основные силы. Теперь в отряде было до двух с половиной тысяч солдат и матросов, его поддерживали плавучие батареи. В четыре часа утра, лишь стало светать, почти полторы тысячи англичан высадились на берег и начали медленно строиться в каре. Командовавший десантом офицер был обучен воевать по европейским законам, однако разношерстная публика, составлявшая его армию, плохо подчинялась командам. К тому времени, когда каре все же двинулось вперед, войска раджи открыли такой убийственный огонь, что первые ряды каре были уничтожены, погиб и командир отряда, а капитан Смит, к которому перешло командование, по словам Гамильтона, «содрал с себя красный камзол и пропал неизвестно куда». Десант обратился в бегство, и конники раджи изрубили почти триста человек.

Корабли англичан стояли в море, а фактория, в которой еще недавно жила Катрин, находилась милях в четырех вверх по реке, и сообщение с ней было затруднено. Там начался голод. Понимая, что вновь высаживать десант бессмысленно, а штурма фактория может не выдержать, англичане были готовы пойти на любые уступки. Но, как часто бывало в истории английского завоевания Индии, именно в момент близкой победы индийцев северные границы княжества перешел соседний государь и начал угрожать городу. 29 ноября был заключен мир, по которому восстанавливалось статус-кво.

Экспедиция англичан против Карвара показала, что они еще не в состоянии вести войны даже со слабыми властителями. И как бы ни обвиняли англичане раджу Карвара в пиратстве для оправдания своего нападения на него, никто всерьез этому не верил. Захват раджей английских кораблей был оправдан даже в глазах командовавшего экспедицией Гамильтона, который, кстати, после возвращения из похода оставил военную службу и вернулся к торговле. В докладе директорам Гамильтон сообщал, что считает фактора в Карваре Тейлора полностью ответственным за возникновение конфликта, ибо он неоднократно обманывал индийцев и своим вызывающим поведением довел раджу до ненависти к англичанам. Тейлор ответил обвинением в том, что Гамильтон по преступной небрежности не освободил факторию. Бомбейский совет на специальном заседании рассмотрел взаимные доносы и удовлетворился тем, что призвал Тейлора в будущем вести себя осмотрительно.

В 1717 году снова обострились отношения англичан с Ангрией, владения которого начинались у самого Бомбея. К сожалению, неизвестны хроники этой части государства маратхов, так что в изложении событий приходится ограничиваться материалами лишь одной из враждующих сторон.

Вскоре после получения известий о захвате Ангрией двух кораблей англичане решили прибегнуть к наступательной тактике. Бомбейский совет Компании постановил провести экспедицию против крепости Герия, где находился один из захваченных маратхами кораблей. Приказ отряду, ушедшему к Герии на двадцати небольших судах — галиватах, включал следующие слова: «Если подвергнетесь атаке, отбейте ее силой и, если возможно будет, разорите его страну».

Подойдя к Герии, англичане блокировали ее, а затем рассыпались по окрестностям, грабя прибрежные города и деревни. Вот выдержки из доклада, представленного совету по завершении набега: «4 июня. Два галивата вернулись, разорив город в стране Ангрии, и привели шестнадцать пленных… 9 июня. Наши галиваты вернулись, потеряв из-за плохого командования более пятидесяти человек. Им удалось разорить один город Ангрии». Однако штурм самой крепости, в которой находилось сто защитников, не был успешным; понеся большие потери, англичане отплыли обратно в Бомбей.

В этом же году англичане дважды нападали на маратхский форт на острове Кеннери вблизи Бомбея. Оба штурма, изобиловавшие драматическими событиями, окончились неудачей.

После серии провалов Бун понял, что без существенной военной помощи из Англии справиться с сопротивлением индийских властителей невозможно. Он засыпал Лондон письмами, в которых утверждалось, что пираты полностью парализовали английскую торговлю в Бомбее. Ему поверили, и для охраны гавани из Англии был прислан шестидесятипушечный компанейский линейный корабль «Святой Георг». Однако корабль прибыл как будто специально для того, чтобы лишний раз подчеркнуть низкий класс компанейских офицеров — обычно неудачников, уволенных с королевской службы. Когда после перехода из Англии «Святого Георга» вывели на мелкое место для килевания, нерасторопный капитан так плохо командовал этой привычной для моряков тех времен операцией, что корабль завалился набок и переломился.