Пираты Найратского моря. Книга 2

– Где она?! – рявкнул Флозерин, не прекращая расстёгивать ремень.

Дрожащей рукой человечек протянул ему небольшой конверт, запечатанный ярко-красным сургучом. Герб печати был смутно знакомым.

– Ладно, малыш, – он потрепал мальчишку по вихрастой голове и сунул ему в ладонь монетку. – Не плачь. Я просто ошибся, вот и всё. А кто передал тебе записку?

– Благородная вон в той карете, – он указал на повозку, запряжённую четырьмя конями. Судя по украшениям, стоила она баснословных денег и принадлежала исключительно богатому аристократическому роду. Сломав печать, он развернул сложенный листок бумаги. На нём было всего два слова, написанных замысловатой эльфийской вязью: «Садись в карету».

Флозерин колебался, раздумывая, брать ли с собой хольгест или не стоит. Потом, всё-таки решив, что проку от него в карете не будет, он отправился налегке.

На передке сидел угрюмый, здоровый мужик в добротной дорогой одежде. На голове у него была широкополая шляпа, скрывающая черты лица. Когда эльф подошёл вплотную к карете, он даже не пошевелился, оставаясь безучастным к происходящему вокруг него. Пришлось Флозерину самому открывать дверцу. Внутри салона царила тьма, которую, казалось, с трудом прорезал свет дня, проникающий в раскрытую дверь. Стены и сиденья внутри кареты были обиты тёмно–красным материалом, придавая транспорту некий ореол загадочности и мистики.

– Присаживайся, Флозерин, не бойся, – произнёс знакомый женский голос на аэльдэ.

Эльф ожидал чего–то подобного и поэтому сохранил на лице маску невозмутимости.

– Если Вы не против, мне бы хотелось увидеть Ваше лицо прежде, чем сесть в эту карету, – осторожно начал он. – И двери держать открытыми.

– Как скажешь, – голос невидимки становился с каждой минутой всё более знакомым, а подозрения закрадывались всё глубже. Неожиданно его собеседница подалась вперёд, и её лицо на миг попало в полосу света. Даже прикрытое вуалью, оно было прекрасно. Огромные фиалковые глаза, густые ресницы, высокие скулы. Немного удлинённое, бледное лицо, которое немного портил широкий рот да небольшие выпирающие клыки.

– Миратиэль!!!

– Ну, наконец–то! А я думала, ты уже не вспомнишь моего имени.

– И не вспомнил бы. Ты же умерла?

– Умерла, – согласно кивнула вампирша. – А затем ожила, – она тихо рассмеялась. – Ты бы видел, как удивились братья и отец с матерью.

– Ты… ты убила их?!

– Ну–у, я была дьявольски голодна, и, по правде, плохо соображала. В общем, когда я наконец–то пришла в себя, всё вокруг было залито кровью и завалено телами родни. У меня хватило ума покинуть место этой бойни до рассвета.

– Но почему?

– Ты помнишь ту битву с тварью, что убила Стражей перевала?

– Конечно. Мы были там вместе.

– Были, – она хмыкнула. – Но укусил он меня одну. Тебя тогда ещё не было. И он не просто укусил, а передал свой Тёмный Дар. Первое время я не чувствовала ничего, а потом, потом стало слишком поздно. Тебя, правда, уже не было в Чёрном лесу. Чтобы не бросать тень на честь семьи, отец сказал, что я умерла от истощения.

– Мне… жаль, – в голове у Флозерина ярилась вьюга. Как всё глупо! Глупо и просто. Он мог догадаться. Тогда её поведение показалось ему странным, но окончание этой истории он узнал только что. Обидно.

– А мне нет, – в темноте блеснули клыки. Наконец, я свободна от всего на свете. От законов и условностей. От прошлого и настоящего. Я – сама себе хозяйка, Флозерин Дардаэннех. Да и ты больше не старший охранитель, как я погляжу. Изгнан?! Впрочем, нетрудно догадаться.

– Чего ты хочешь, Миратиэль? – глухим голосом спросил эльф. – Чего тебе так нужно от меня, что ты не удержалась и приехала ко мне днём, когда все кровососы спят.

Наступила секундная пауза. Его глаза, уже привыкшие к полумраку, отметили промелькнувшие признаки зарождающегося раздражения. Но эльфийка быстро взяла себя в руки:

– Присоединяйся ко мне, и мы будем вместе править этим островом. Вдвоём. Ты и я. Мне нужен кто–то одной со мной крови. Кто-то, на кого я могу положиться. Я не хочу быть игрушкой в чужих руках. – Вампирша подалась вперёд, сжав кулаки. Дыхание её стало тяжёлым, словно после бега. Флозерина удивила та горячность, с какой она выпалила эту тираду, столько в ней было огня!

– Нет, Миратиэль, – он покачал головой. – Ты уже не та смешливая девчонка с цветами в волосах, а я не тот наивный юноша, что когда–то засматривался на тебя. Здесь наши пути расходятся, и в следующую нашу встречу мы будем врагами.

Вампирша абсолютно спокойно восприняла отказ эльфа, хотя в глазах её плескались озёра смерти:

– Чего-то подобного я и ожидала, но до последнего надеялась, что ты одумаешься и примешь моё предложение. Сейчас в память о нашей прошлой дружбе я тебя отпущу, но в следующий раз – убью! Всё, уходи!

Не рискуя испытывать терпение вампирши, Флозерин одним прыжком оказался снаружи.

– Мне жаль, Мира. Мне так жаль. Но каждый из нас уже выбрал свою сторону. Прощай!

Развернувшись, Флозерин пошёл к дому, ощущая на себе взгляд эльфийки. Он жёг его, словно раскалённый металл. Не было слышно слов, лишь щелчок хлыста. Кони тронулись с места, беря разбег.