Пираты Найратского моря. Книга 2

Спустя ещё двадцать минут Флозерин покинул дом с привидениями. В карманах и в небольшой поясной сумке лежали пять стеклянных шариков с разноцветными лепестками огня внутри. Эльфу с самого начала показалась низкой цена за информацию о логове вампира, но дальше Кошачья Леди повела себя как отпетый торгаш, заломив такую цену, что не будь это деньги губернатора, Флозерин послал бы её в Бездну, а на встречу с вампиршей пошёл с одним копьём.

Теперь же он вышагивал по улицам Медессы с чёрным котом на руках и видом существа, которого только что развели на триста золотых. Всю дорогу до дому эльф изрыгал проклятия и взывал к богам.

Добравшись, наконец, до улицы Костоправов, Флозерин издалека ещё раз полюбовался своим домом. Его белёными стенами и ярко–красной черепичной крышей. Снующие по улице прохожие неодобрительно косились на него и на кошку. Один, маленького роста полукровка так откровенно таращился на мохнатую негодяйку в руках эльфа, что даже кошка, делавшая вид, что спит, открыла глаза и зашипела, выгибая спину.

Полукровка испарился.

Поднявшись по ступеням и с трудом открыв дверь одной рукой, Флозерин отправился наверх, где висело оружие. Конечно, выходить из дома увешанным оружием с ног до головы не очень хотелось, но даже ему при мысли о встрече с вампиром хотелось ощущать под рукой холод лезвия. Наскоро перекусив, эльф погрузился в размышления – идти ли к дому сейчас или отложить свидание с Судьбой.

В конце концов, Флозерин решил идти налегке и без оружия, справедливо полагая, что сейчас оно ему не понадобится. Выпив чашечку горячего каффа, он позвал свою неожиданную компаньонку и отправился на улицу. Кошке определённо понравилось в его доме: она одобрительно фыркнула при виде чистой кухни. Естественно, по сравнению с жилищем колдуньи у него царил патологический порядок. Неожиданно от этой мысли у него улучшилось настроение, и он отправился следом за важно вышагивающим зверем, весело посмеиваясь.

Встречные расступались и неодобрительно морщились. Одни при виде эльфа, другие при виде кошки, которые, как и Перворождённые, не пользовались популярностью на Унаири. Их считали весьма странными животными, себе на уме. Но основной причиной было то, что кошки считались священными животными богини Смерти Айрюхе. Они были стражами загробного мира во многих религиях и культурах, исповедуемых на архипелаге. В храме Прощания, жрецы которого участвовали почти во всех похоронах, стояла статуя богини Айрюхе. Скульптор высек в камне женщину с точёной фигурой, одетой в тяжёлый балахон с капюшоном и разрезами до середины бедра. Одна нога горделиво выставлена вперёд, будто напоказ, на сгибе левой руки сидит кошка, в правой руке – длинный резной жезл, на вершине которого вставлен череп, отдалённо напоминающий человеческий.

Капюшон скрывал всю верхнюю часть лица, оставляя видимой лишь подбородок и губы, кончики которых оттянуты назад. Чуть полноватые, они словно созданы самим Творцом для поцелуев. И никто не избежал и не избежит их мягкого, бархатистого прикосновения, ставшего последним. У ног богини тёрлись ещё две кошки.

Поморщившись, Флозерин отогнал столь несвоевременные сравнения, сосредоточившись на воображаемом образе противника. Единственным козырем против вампира могла быть внезапность. Потому, вступать с ним в открытую конфронтацию, да ещё и на его территории – чистое самоубийство!

На Пелли–курт кошка свернула на небольшую утопающую в зелени Рекшен-хилл, название которой Флозерин никогда не слышал. Вступив под тень раскидистых каштанов, он сразу почуял неладное. Некое присутствие чьего–то чужого, холодного разума. Даже тени казались какими–то голодными и зловещими.

Ступая как можно беззаботнее, Флозерин пытался придать своей походке максимальную расслабленность, но чувствовал, что выходит не очень. Кошка со странным именем – Милзи, кралась в нескольких шагах впереди. Напротив дома с высоким решётчатым забором она села и стала яростно вылизываться. Что ж, знак был ясен. Не останавливаясь, Флозерин прошёл мимо дома, бросив косой взгляд на утопающий в зелени особняк. Двухэтажное здание с колоннами и узкими стрельчатыми окнами в староимперском стиле выглядел довольно привлекательно. Но печать беспокойства лежала и на нём.

К немалому удивлению эльфа эта улица словно обезлюдела. Он прошёл дальше, пока не упёрся в тупик, но так никого и не встретил. Возвращаться обратно тем же путём не хотелось, но идти через чьи–то дворы равнялось самоубийству. Некоторые богатеи в надежде защититься от воров, заводили себе подчас просто смертоносных тварей. Милзи тем временем растворилась в тенях, и Флозерину пришлось идти обратно, изображая усердно прогуливающегося туриста.

Вновь выйдя на Пелли–курт, эльф огляделся по сторонам и, влившись в людской поток, решил зайти в кошачью обитель, вернуть кошку, которая словно соткалась из воздуха, как только он покинул безлюдную улочку. Подняв её и посадив на сгиб руки, он двинулся в сторону дома Кошачьей Леди.