Пираты Сомали

– Если честно, я поначалу и не собирался ничего такого делать… Мне их покойный капитан, земля ему пухом, на всякий случай, от греха подальше передал, когда пираты уже на борт полезли, – и судовой журнал, и конверт с грузовым манифестом, с коносаментами, со всеми выписками из инвойсов…[30]

Бывший старший помощник с «Карины» оторвал взгляд от столика и с неожиданной твердостью посмотрел прямо в глаза Виноградову:

– Это потом уже, когда капитан скончался и мы все в заложниках парились, когда никто – ни украинское государство родимое, ни хозяева судна, никто! – по-настоящему о нас не позаботился, у меня очень много свободного времени образовалось. Времени, чтобы подумать. И я понял, что такой шанс только раз в жизни может представиться.

– Значит, вы знали, что перевозите?

– Конечно, все знали. Танки – это ведь не мешки с картошкой и даже не минеральные удобрения.

– И что? – поинтересовался Владимир Александрович.

– И ничего, – на удивление спокойно ответил бывший старпом. – Нормальная работа, хорошая оплата. Надбавка за особые условия и за характер груза…

– Не страшно было?

– А вам не страшно делать свое дело? – вопросом на вопрос ответил Анатолий Тарасович. – Нет, не знаю даже… Никто ведь поначалу и не спрашивал про судовые документы. Сомалийских бандитов, которые нас захватили, меньше всего интересовали какие-то бумажки – им важнее было часы у нас отобрать, фотоаппараты, деньги, цепочки золотые. Да и у меня поначалу, сами понимаете, совсем другие причины для страха имелись – они же нас круглые сутки под автоматами держали. Обкуренные, пьяные, того и гляди сорвутся…

Анатолий Тарасович поежился, как от озноба:

– Потом, конечно, уже после того, как нас освободили и начали по одному допрашивать… хотя нет, не знаю. Я тут в одной умной книжке недавно вычитал: лучше сделать и пожалеть, чем не сделать – и потом раскаиваться. Понимаете?

– Понимаю, – кивнул Виноградов. – Можно еще вопрос?

– Валяйте, – не стал возражать собеседник.

– А почему вы эти документы именно нам продали?

– Да мне, в общем, без разницы было. Просто вы первые на меня вышли.

– Но вы ведь могли их и сами своим украинским властям передать. Глядишь, тоже награду какую-нибудь получили бы…

– Или что-нибудь вроде пули в затылок.

– Да ну, что уж вы так пессимистично… – покачал головой Виноградов.

– Послушайте, господин адвокат, – поморщился Анатолий Тарасович. – И у вас в Москве, и у них там, в Киеве, наверху, свои игры. И сейчас, и всегда были – а у меня теперь своя игра. На выживание. Я ведь уже когда домой вернулся – только тогда почитал и послушал, какой из всей этой нашей истории политики на Украине скандальчик затеяли. Всем ведь им на нас, на моряков, наплевать было. И на торговлю оружием украинским, законную или незаконную, – тоже, по большому счету, глубоко наплевать, но ведь каждый депутат или, скажем, чиновник, норовил своих противников грязью полить и на этом немножко политического капитала заработать. Вот они и отстаивали каждый свою версию – ту, которая только им и показалась выгодной. Какие-то парламентские расследования затеяли, какие-то уголовные дела…

Старпом взял со столика банку, сделал короткий глоток и поставил холодное пиво обратно:

– Понимаете? А у меня на руках доказательства оказались. Доказательства незаконных сделок с оружием, которые кое-кто в Киеве проворачивал под прикрытием международных договоров и официальных поставок вооружений. – Анатолий Тарасович обернулся, чтобы убедиться в отсутствии посторонних ушей: – А если еще учесть, о каких именно покупателях и о каком нелегальном оружии идет речь…

Владимир Александрович понимающе кивнул.

Оригиналы грузовых документов и судовой журнал «Карины», которые он выкупил у старшего помощника капитана, безусловно, стоили тех немалых денег, которые были за эти бумаги заплачены. Одна только угроза обнародования секретных контактов украинских властей с международными террористами и обстоятельства незаконной передачи им артиллерийских ядерных снарядов[31] позволяла почти безраздельно контролировать поведение ряда ключевых персон на Украине. В любой момент эта информация могла вызвать небывалый мировой скандал и политическую катастрофу в Киеве – в зависимости от того, разумеется, в чьем распоряжении окажется подобный компромат…

– Кстати, не слышали по новостям? – Судя по тому, что некоторые из пассажиров засобирались на выход, поезд приблизился к очередной станции, и Виноградов решил сменить тему: – Говорят, ваш президент обещал выплатить денежную компенсацию всему экипажу «Карины» из собственного резервного фонда…

– Тю-ю… – отмахнулся Анатолий Тарасович. – Слышали бы вы, что он на выборах обещал…

– А судовладелец? Я слышал, что представители господина Майдановича подали апелляционную жалобу, в которой обосновали свои действия неподсудностью ваших исков украинскому правосудию. По их мнению, это дело вправе рассматривать только суды Панамы или Белиза, потому что «Карина» ходила под флагом Белиза, а наем экипажа осуществлялся панамской компанией, верно?