Пираты Зана (сборник)

На столе перед ним появились тарелка с закуской и большая чашка кофе. Дрейк поблагодарил и отхлебнул глоток ароматной жидкости. В устремленных на него глазах Норы светилось такое откровенное обожание, что он чуть не поперхнулся.

— А ну-ка прекрати сейчас же! — прошептал он. — Кто вчера вечером предлагал пойти проверить освещение? Забыла? А потом пришлось одному проверять, и никому не было дела, что мне очень обидно и одиноко.

— Прошу прощения, мистер Дрейк, — скромно потупив глазки, пролепетала Нора, но не выдержала и прыснула, успев, правда, прикрыться ладошкой.

Тот притворно зарычал и сделал вид, что всецело поглощен содержимым стоящей перед ним тарелки. Думая о любимой и поглядывая на нее украдкой, он постепенно сумел вернуться к просветленному, вдохновенному состоянию гармонии, в котором проснулся сегодня поутру. Поговорить толком во время завтрака не удалось. Вокруг было слишком много посторонних ушей, поэтому их диалог носил отвлеченный характер и затрагивал темы, обычные в деловом общении начальника и его секретарши. Но Дрейк был счастлив, что мог спокойно любоваться ее лицом, фигурой, глазами, манерами и еще тысячью милых черт и черточек. Когда они вместе покидали столовую, он задержался на пороге и сказал:

— Ты обещала мне вести себя осторожно. А теперь пообещай, что станешь еще и под ноги смотреть. Полчаса назад я нашел в траве такую же гадину, какую доктор Бичем показывал вчера в клубе. Я ее раздавил и отнес к нему в лабораторию, но могут попасться и другие.

Нора молча кивнула, огляделась, быстро чмокнула его в щеку и упорхнула в офис.

Холлистер и его команда уже приступили к подъему носовой части аварийного корабля. Им удалось сравнительно легко подсунуть массивный стальной брус под левое крыло. Но когда нужно было привести в действие двадцатифутовый рычаг подъемного устройства, понадобились усилия четырех человек, чтобы сдвинуть его с мертвой точки. Ничего удивительного, поскольку именно там находился центр тяжести транспортника. Дрейк тоже ухватился за рукоятку, присоединив свой вес к остальным. Корпус машины едва заметно вздрогнул и качнулся вверх. Понемногу вокруг стали собираться люди — кто помочь, кто просто поглазеть. Заметив в толпе Спаркса, он отправил его в кабину слушать эфир. Заодно поинтересовался судьбой пингвинов. Оказалось, как он и предполагал, что выпустил их из клеток Бичем.

Дрейк снова и снова налегал на металлический брус, чувствуя непривычную усталость в мышцах, но с удовольствием отмечая, что совместные усилия приносят ощутимые плоды. Когда фюзеляж самолета приподнялся примерно на полфута, Холлистер зафиксировал его и объявил перекур. Из столовой донесся пронзительный женский визг. Дрейк в спринтерском рывке первым взбежал на крыльцо, значительно обогнав группу преследователей.

Гортензия, несмотря на свою полноту, ухитрилась забраться на угловой столик и непрерывно визжала. Кок с подручными, вооружившись сковородками, черпаками и другими кухонными причиндалами, возбужденно суетились вокруг соседнего столика и пытались кого-то вытолкнуть из-под него на открытое место.

Крошечное существо, длиной около четырех дюймов и похожее на обыкновенный корешок, ерзало по полу, время от времени производя молниеносные выпады покрытым микроскопическими шипами хвостом, состоящим из трех отростков, в сторону угрожающих ему предметов. Когда Дрейк приказал оставить его в покое, маленькая тварь очень быстро и целенаправленно поползла в угол, стремясь поскорее укрыться в какой-нибудь щели.

Схватив с раздаточного стола пустую миску, Дрейк точным броском накрыл ею беглеца, а кок притащил чистый противень, который подсунул под край миски. Пойманный таким оригинальным способом пленник был торжественно препровожден в лабораторию и вручен доктору Бичему в присутствии небывалого в его владениях скопления народа. Покончив с церемонией передачи, Дрейк напомнил присутствующим, что эта гадина может оказаться ядовитой, и порекомендовал почаще смотреть под ноги. После чего вернулся на взлетную полосу.

Стосковавшийся без дела Спаркс высунулся из кабины и радостно доложил, что с «большой земли» продолжают настойчиво вызывать Гоу-Айленд, хотя потеряли, похоже, надежду связаться с островом. Еще ему удалось перехватить несколько переговоров между Вальпараисо и другими операторами, суть которых сводилась к тому, что большое начальство, до глубины души возмущенное разрывом коммуникаций, ежечасно бомбардирует бухту Гиссела настоятельными требованиями принять незамедлительные меры. Радиостанция бухты Гиссела вяло отказывалась, ссылаясь на полученное штормовое предупреждение и строжайший запрет на использование авиации.