Пирог с крапивой и золой

Некогда привлекательная, теперь дверь казалась тошнотворной, как запах тлена, который поначалу маскируется под сладость.

Что станешь делать ты, когда из глазниц твоей мечты полезут трупные черви?

Клара даже говорить ничего не стала, а Юлия выдала отчетливую дробь зубами.

— Я пойду, — вдруг выпалила Кася. — Вы мне только свечку дайте.

Данка мигом скосила на нее оба глаза. Ей все еще было не по себе, но судьба сама подарила ей шанс отыграться на мерзкой Касе за то, что та сманила Магду на свою сторону.

— Взаправду пойдешь, Касенька? — спросила она самым мягким тоном. — Вот не врешь?

— Кася, ты с ума сошла? Там же наверняка крысы. Или лунатик какой-нибудь притаился, — потянула ее за рукав Магда. — Не ходи, не надо.

Но Кася только головой помотала и строптиво стиснула подол ночной рубашки.

— А знаешь, Кася, — пропела Данка. — Если не струсишь и сходишь за эту дверь, мы, так и быть, простим тебя. Снова сможешь ходить с нами.

Несчастная вскинула голову и оглядела одноклассниц, до этой минуты ее отвергавших. Они кивали и криво улыбались, стараясь держаться подальше от двери. Одна только Магда хмурилась и подавала знаки отказаться. Но Кася не могла упустить такой шанс.

Она кивнула и, уже не обращая внимания на Магду, приняла из рук Дануты свечку и шагнула к черной двери. Золотые джунгли на обоях ожили при свете огня и лениво зашевелили листьями.

Кася вошла в темный коридор, вытянув руку со свечой вперед, а другой касаясь плотоядных лиан. Она ступала на носочках, чтобы не потревожить обитателей тайного помещения, если таковые там были. Кася дышала тихо, точно пробиралась в логово врага, а сердце ее грохотало.

На стенах скрытого коридора были светильники, но устаревшие, газовые, и поворот винтика не заставил их работать.

Через пару метров, которые показались девочке бесконечными, коридор кончился. Впереди была какая-то комната, о чем Кася тут же сообщила остальным.

— И что там? — громким шепотом спросили ее.

— Н-не знаю, — ответила Кася. — Какие-то вещи. Большие коробки.

И тут Данка сделала то, что задумывала с самого начала, — она захлопнула за Касей черную дверь и навалилась на нее со стороны коридора.

— Нет! — вскрикнула Кася и бросилась к двери, но Данку поддержала Юлия. — Откройте!

Пламя ее свечи опасно заколыхалось и едва не погасло.

— Данка, что это за глупости? — разозлилась Магда. — Выпусти ее!

— Ну уж нет, — Данка показала язык. — Если испытывать на храбрость, то как следует! Слышала, Каська? Теперь все по-настоящему. Чтобы заслужить наше прощение, ты должна… — она ненадолго задумалась. За дверью слышался тихий Касин плач. — Ой, не реви! Тебе всего-то надо войти в ту комнату и принести из нее что-нибудь. Любую вещь. Поняла?

Рыдания усилились.

— Ты поняла, Монюшко? — грозным тоном наставницы повторила Данута.

— Поняла, — слабо отозвалась девочка из-за двери и шмыгнула носом.

Когда девочки вновь услышали ее удаляющиеся шаги, Магда напустилась на Данку:

— Это уже слишком!

— Брось, Магда, — прищурилась Дана. — Разве тебе не весело? Разве тебе не было весело раньше, когда ты хватала ее холодной рукой за шею или резала на полоски сорочку? Что-то изменилось, Магдочка?

Юлия, Мария и Клара зашептались между собой.

Чего она выделывается? Неужели думает, что лучше остальных? Ведь она тоже поучала Каську за предательство!

Магда замялась на несколько вздохов, но после нашлась и ответила, задрав подбородок:

— То были детские глупости. Мы стали взрослее и уже не первогодки!

На что Дана ухмыльнулась и уже хотела что-то ей сказать, как вдруг из-за закрытой двери раздался оглушительный визг Каси.

Девочки в один миг отскочили от двери.

Никто не смел даже вздохнуть. И тут крик повторился, и он был еще пронзительней. Казалось, Касю заживо раздирают на части. Еще через секунду раздался звон бьющегося стекла, и все стихло.

— Бежим, — шепнула Юлия, и все, не сговариваясь, бросились прочь.

Путаясь в ночных рубашках, они промчались по третьему этажу, скатились на жилой второй, чудом избежав столкновения с пани Ковальской, спешившей к рубильнику. Они едва успели смешаться с толпой высыпавших из дортуаров пансионерок, когда в особняке вновь зажегся свет.

Все были взволнованы, в коридоре творилась настоящая неразбериха. Девицы разных возрастов перебегали из дортуара в дортуар, все теребили друг друга, вскрикивали, плакали, просились домой, заверяли других, что в пансион прокрался убийца-лунатик и уже нашел первую жертву.

Даже усилия Душечки и визгливые возгласы старой пани Зузак не могли справиться со всеобщим возбуждением. Благодаря этому хаосу никто не заметил, как запыхались девочки второго года обучения и как горят их глаза и щеки. Наконец, у дортуаров появилась пани Ковальская. Директриса была в бархатном синем халате, волосы окутывала сеточка, а ее лицо, лишенное пудры, было покрыто красными пятнами, напоминавшими раздавленные вишни.

— Все по кроватям! Живо! — скомандовала она. — Я зайду в каждую комнату, не сомневайтесь.

Пансионерки бросились врассыпную.