Пиромант. Том 4

Морминд моргнул и рассмеялся. Потому что я использовал в речи местный аналог хрена. Тоже корнеплод и нечто вроде горчицы или васаби. У эльфов вообще приправ разных было вагон и малая тележка. Нет, может на Земле их тоже имелось много, но я если и готовил когда-то, то макароны с дешёвыми сосисками. Или бичпакет. До того, как мать сдала меня в интернат.

Как же давно всё это было, будто в другой жизни. Хотя в моём случае это действительно так. Уже больше трёх лет прошло, как тут нахожусь. Зельеварение подарило мне много знаний о приправах и их вкусовых свойствах, что даже изучение кулинарии не нужно. В походных условиях вполне научился готовить себе быстро, вкусно и сытно. Делать же что-то совсем изысканное без надобности — для этого есть дворцовая кухня или кафешки с тавернами.

— Ну ты и выражения выдумываешь, — сказал, отсмеявшись, Эльронис. — Но он и правда сморщенный корнеплод хрена.

Я б так не выражался, всё же помнил настоящих стариков. Но ему этого говорить не стал.

— И всё же, звучит бредово, — заметил я.

— Потому и говорю, странные слухи. Айлалэ имеет много поклонников сверстников, зачем ей преподы? Да и против регламента подобные отношения. Один-два могли бы попасть под её привлекательность, но не все же поголовно! Да и женщины к ней так же положительно относятся. Думаю, просто она прилежная ученица, часто к ним бегает за советом, но при этом не надоедает навязчивостью.

Ага, привлекательность, конечно. Уж я то знал причину её успеха.

— Она влияет на сознание эльфов. Это и провернула с Тороном.

— О чём ты? — Морминд удивлённо посмотрел на меня.

— О её способностях, магии. У тебя есть мазрение?

— Ну, я пытаюсь освоить эту технику, — виновато улыбнулся он. — Но пока плохо получается.

— А я вот могу использовать достаточно долго. И всё прекрасно видел.

— Видел что? — нахмурился Эльронис. — О чём ты вообще?

— Уж не знаю, как выглядят внешнее проявление телепатии в магическом плане… Но у неё это что-то вроде щупалец. Поначалу пробует через прикосновение воздействовать, а потом уже выпускает эту хтонь из себя и просто обвязывает ей жертву. Сам видишь, что с Тороном творится, а они знакомы от силы две недели.

— Это очень серьёзные обвинения, — покачал головой Морминд. — У тебя есть доказательства?

— Какие? — хмыкнул я. — Просто пригрозил ей, помял кинетикой щупальца, чтобы не трогала ими меня. И знаешь что, — задумался я. — Мысль появилась, что она сама не знает, как выглядит её магия. Просто пользуется ей и всё. Иначе у меня нет объяснения наглости так открыто применять её и при этом утверждать в лоб, что ничего не делает. Будто бы я слепец. Много ли вообще кто из студентов умеет видеть магический фон?

— Сложный вопрос, — Эльронис задумался. — В моей группе нет таких, чтобы прямо уверенно пользоваться.

— На четвёртом курсе, — внезапно подал голос Индарейн, — моей группы… таких девять эльфов.

— Из тридцати одного, — вспомнил я, так как был тридцать вторым чётным. Со свободного факультета кроме меня больше никто не ходил на фехтование.

— Да, — подтвердил он.

— Не густо… И один из них тот парень, Арлейн Энгван. Ты вообще что-нибудь о нём знаешь?

— Мало, — Индарейн отвёл взгляд. — Он сын преступников.

— В смысле, — не понял я. — Он ведь вроде аристократ. Его родители на рудниках?

— Они… мертвы. Вся его семья.

— Смертная казнь? — поразился я. Такое у эльфов редко практиковали.

— Прошу тебя, не трогай его. Это ничем хорошим не закончится.

— Так даже если его родители совершили что-то плохое, то причём здесь Арлейн? — пожал я плечами. — Парень то не виноват, что с роднёй не повезло.

Индарейн скривился так, будто ему на мозоль наступили.

— На нём клеймо бесчестия. Вряд ли кто-то даст ему работу. Госслужба максимум в какой-то глуши на низких позициях. Но сейчас… Жуткие Болота его единственный шанс умереть достойно.

— Э-э-э, — только и смог выдавить я из себя, переведя недоумевающий взгляд на Эльрониса.

— Я вообще не в курсе, что с ним, — пожал плечами парень. — Но его не любят, это факт. Впервые слышу о клейме бесчестия.

— А что это вообще такое? — странно, вроде бы базу по местным законам мне выдали слуги, но о подобном я слышал впервые.

— Это значит, что слишком высок риск того, что эльф совершит преступление. Есть все предпосылки для этого, — нейтральным тоном сказал Эльронис.

— Что за чушь? — нахмурился я. — Так если относится к нему, как к отребью, то он точно рано или поздно съедет с катушек.

— Ты о том, что он переступит черту? Так это доказанный факт. Процент по таким случаям неутешительный. Потому с подобными эльфами никто не хочет иметь дел.

— Стоп. Если он сирота, то на какие шиши учится? Как ему могли утвердить грант на обучение?

Морминд пожал плечами.

— Это ректор, — тихо сказал Индарейн. — Отец говорил об этом. Мастер Ардрир когда-то знал их семью и рискнул поддержать. Но даже он не смог бы пропихнуть кандидатуру Энгван на финансирование. Так что Арлейн платит сам.

— Откуда у него деньги? Это ведь ужасно дорого!