Пирр. Царь Эпира

281 г. до н. э. Ожесточенное сражение. – Птолемей Керавн. – Его безрассудная отвага.

280 г. до н. э. Союз Керавна с Селевком. – Его планы. – Керавн замышляет измену. – Аргос. – Керавн направляется в Македонию. – Его соперники и враги. – Их притязания. – Первое сражение с Антигоном. – Арсиноя и ее дети. – Их побег в Кассандрию. – Керавн предлагает Арсиное вступить с ним в брак. – Преуспевание Керавна. – Угроза вторжения. – Керавн готовится защищать себя. – Керавн сброшен с коня и убит. – Последствия гибели Керавна.

Читатель, вероятно, помнит о том, что до своего знаменитого итальянского похода Пирру пришлось покинуть Македонию. Врагом, заставившим его отступить, был Лисимах. Лисимах царствовал в Македонии и некоторое время после того, как победил Пирра, но в конце концов он был свергнут при весьма примечательных обстоятельствах. Вообще, вся его жизнь является прекрасной иллюстрацией к практически повсеместно в древние времена существовавшей системе правления. В той системе верховная власть считалась принадлежащей властителю, имеющему на нее наследственное право, причем независимо от мнения его подданных.

Некоторые теоретики общественного управления полагают, что принцип наследственной власти имеет безусловное преимущество над выборной системой, и этим преимуществом называют определенность. Если система такова, то после смерти монарха верховная власть переходит его старшему сыну, и преемственность власти определяется без всяких споров и проволочек. Если же предусмотрены выборы, то неизбежно возникает соперничество. Образуются противоборствующие партии, составляются заговоры и контрзаговоры; разгорается длительная и ожесточенная борьба, а когда наконец проведено голосование, всегда сохраняются сомнения в истинности результата, которому очень часто упрямо отказываются подчиняться. Таким образом, принцип наследственности власти кажется простым, ясным и бесспорным, в то время как выборная система может ввергнуть страну в бесконечные споры, а зачастую и в гражданскую войну.

Но это лишь теория действия обеих систем, в то время как практика показывает, что на деле наследственный принцип имеет мало преимуществ перед любым другим, поскольку не исключает ни неопределенности, ни споров. Среди бесчисленных примеров действия принципа наследственности в реальной жизни весьма редки случаи, когда признанный и неоспоримый правитель страны, умирая, оставляет признанного и неоспоримого наследника. Взаимоотношения различных ветвей одного и того же рода часто оказываются чрезвычайно сложными. Иногда это происходит из-за браков между родственниками, иногда притязания на власть возникают в результате завоеваний и революций. В результате ситуация оказывается столь безнадежно запутанной, что самый благоразумный и дальновидный человек не в состоянии ни разобраться в ней, ни ее исправить. Доказательства тому мы находим в истории Франции середины XIX века, когда претендовали на трон, считая себя законными наследниками верховной власти, представители Бурбонов, Орлеанской и Наполеоновской династий. Каждая из этих трех партий, исходя из родственных отношений с предыдущими правителями королевства, считала, будто имеет больше прав, чем остальные претенденты, к тому же все были уверены в том, что решить спор можно единственным способом – лишь померившись силами. Даже если бы все заинтересованные стороны были склонны к мирному разрешению конфликта и пожелали бы обратиться к законам о наследовании верховной власти, то в данном случае ни один из законов не помог бы им, и им пришлось бы принимать во внимание такое множество фактов, что однозначное решение вопроса в опоре на теоретические обоснования оказалось бы совершенно невозможным. Получается, что единственным средством разрешения подобного конфликта действительно является лишь применение силы.

Фактически, история небольших монархий древности иногда на протяжении веков состоит из интриг, борьбы и кровавых войн между соперничающими семействами или же ветвями одного и того же семейства, в ходе которых утверждаются наследственные права претендентов на верховную власть. Подтверждение истинности этого вывода мы находим в македонских событиях, связанных с семействами Лисимаха и его преемника во времена походов Пирра в Италию и на Сицилию.