Пирр. Царь Эпира

Величайшим несчастьем всей жизни Пирра, несчастьем, видимо имевшим причину в наследственных изъянах его характера, было то, что он не ставил себе общих целей, не разрабатывал планов на отдаленное будущее, а просто переходил от одного решения к другому по воле случая или мгновенного каприза, не задумываясь о возможных последствиях. Казалось, что им управляли не понимание государственных интересов или великие цели, а слепые инстинкты, что он любит рисковать и получает дикое, первобытное наслаждение от свершения военных подвигов, как таковых, и совершенно безразличен к тому, для чего он их совершает и каких целей ими достигает. Вследствие этого свойства своего характера, хотя и обладая огромной властью, Пирр не смог достигнуть долговременных успехов. В его действиях не просматривалось ни упорства, ни твердости; на протяжении всей его политической карьеры во всех его действиях невозможно было различить конечных целей. Он всегда был готов бросить любое дело, как только сталкивался с трудностями, требующими терпения, выдержки, самоотречения, и бросался в любое новое предприятие, обещавшее в скором времени привести его на поле боя. Одним словом, он относился к тому типу талантливых людей, которые растрачивают свою жизнь и талант на бесплодные деяния. Как и Пирр, такие люди часто поднимаются до определенных высот в общественном мнении. Они прославляются не тем, чего реально достигли, а тем, что благодаря своему могуществу могли бы достичь.

Жизнь Пирра подтверждает, что подобное мнение о его характере верно. Мы видим, как Пирр постоянно бросается из одной страны в другую, повсюду, будучи, несомненно, блестящим полководцем, одерживая великие победы. Его талант и неукротимая энергия проявляются во всем: в организации армий, в военных маршах и расположении лагерей, в построении войск на полях сражений и – особенно – во время самих сражений. Но когда бой оканчивался, победа была одержана и сложившаяся ситуация требовала серьезного продумывания дальнейших действий, Пирру всегда не хватало силы характера и здравомыслия. Перспектива новых сражений мешала ему закреплять достигнутые успехи. Так он и метался из Македонии в Италию, из Италии на Сицилию, с Сицилии обратно в Италию, из Италии снова в Македонию, постоянно затевая новые походы и ни один из них не доводя до полного завершения.

Его намерение вновь вторгнуться в Македонию по возвращении в Эпир из Италии явно было подсказано лишь случайным стечением обстоятельств: власть в стране неустойчива, положение Антигона весьма шатко. Затевая этот новый поход, Пирр поначалу не собирался завоевывать Македонию; он желал лишь разбойничать, воспользовавшись беззащитностью страны. Нашлось и прекрасное оправдание планируемых набегов, ведь Антигон был его врагом. Как мы уже упоминали, Птолемей Керавн заключил с Пирром союз и снабдил его войсками для итальянского похода, но в критический момент отказался откликнуться на призыв о помощи. По мнению Пирра, этого было достаточно для того, чтобы осуществить грабительский поход в Македонию.

Однако имелось и еще одно оправдание этой затеи. Хотя Пирр был вынужден покинуть Италию, он вернулся не один, а во главе большой армии, состоявшей из тысяч воинов, которых надо было кормить и платить жалованье. Все ресурсы его собственного царства были исчерпаны, растрачены на итальянский поход, и возникла необходимость участия – так думал Пирр – в какой-нибудь войне, что и принесло бы средства на содержание армии. Таким образом возникли предпосылки грабительских набегов на Македонию.

Перед началом этой военной кампании Пирр задумал заручиться помощью галлов. Галльские племена были разъединены, и некоторые уже служили Антигону, воспользовавшемуся их разобщенностью. То, с кем воевать, галлы обычно решали в зависимости от желания своих лидеров, и часть их охотно присоединилась к Пирру. Вот так обстояли дела к тому моменту, когда Пирр завершил приготовления к походу и пересек границу Македонии.