Пирровы победы

Дверь, прочно засевшая в проеме, не поддавалась минут десять. Инквизиторы, немного разбежавшись, попробовали вышибить ее плечами, но только себе шишек и синяков набили. Судя по звукам, которые доносились с той стороны, дело там было совсем дрянь. Надо было спешить. Ведь никто потом не стал бы упрекать инквизиторов, что они сломали не только дверь, но и многое другое. Фарфоровая ваза разлетелась на тысячи кусков, усыпав крохотными осколками весь пол, они неприятно хрустели под ногами и впивались в подошвы сандалий. Ваза стояла на массивной каменной колонне, и сразу нескольким братьям пришла в голову идея использовать ее в качестве тарана. О вазе никто и не подумал.

Колонну потащили к двери. Инквизиторами завладел охотничий азарт. Они, обливаясь потом, стали раскачивать колонну и бить ею в дверь. Та заскрипела, стала осыпаться щепками, железные скобы, скрепляющие доски, прогнулись, вылетело несколько болтов. От таких ударов сорвало бы с петель даже куда более мощные ворота, что охраняют вход в город, но эту дверь как будто кто-то удерживал при помощи заклинаний.

Подобные мысли закрадывались и в головы инквизиторов. „Что же мы встретим по ту сторону двери?“ Самые малодушные готовы уж были бросить колонну, отступиться, но позади послышались шаги, к ним бежали стражники. Ударить в грязь лицом перед ними инквизиторам было как-то стыдно.

Общими усилиями удалось сорвать железные полосы. Дверь стала рассыпаться. Из щелей вдруг вырвался огонь, опалил всех, кто стоял поблизости. От вспышки у них появилась резкая боль в глазах и выступили слезы. Люди бросили колонну, чуть не отдавив себе ноги, и стали гасить тлеющую одежду.

Через пару минут они справились и с этой задачей. Руки вновь потянулись к колонне. Резные украшения, что были на ее концах, искрошились, каменные цветы смялись, будто завяли. Но дверь наконец дрогнула. Колонна пробила в ней дыру, из которой пахнуло жаром.

— Воду тащите!

— Святую?

— Да нет, пока обычную! Там пожар начинается. Хотя святую — тоже.

Те, кто стоял позади, побежали за ведрами и водой. Но она была только в колодце, на улице, так что пока ее принесут… За это время огонь наверняка все съест в комнате.

От второго удара колонна застряла в пробоине, ее едва вытащили; третий — пришелся чуть в сторону от дыры, четвертый — эту дыру расширил, а еще спустя ударов пять-шесть в двери образовалась такая пробоина, что через нее мог пролезть человек.

Первый, кто решился на это, был смертником, потому что с равной вероятностью он мог встретить там как воина, который снесет ему голову прежде, чем смельчак сумеет влезть в помещение через пробоину, так и какое-то порождение тьмы, что приходит в этот мир в огне и пламени. Ему впору было молиться и готовиться к загробной жизни. За этот подвиг ему место на небесах было обеспечено. Он почти не боялся.

— Где ты, брат? — спросил инквизитор, миновав пробоину.

Ответом ему была тишина. Смельчак, сжимая посох, огляделся, совсем как путешественник, который высадился на новый для себя кусок суши. Он был здесь не один десяток раз, но комната изменилась. Стоял густой запах гари, огонь уже погас, только тлели шторы и обивка кресел. На полу растеклось что-то липкое, темное. Инквизитор нагнулся, трогать лужу не стал, и без того понял, что это кровь. Крови было много, гораздо больше, чем может вытечь из одного человека, даже если осушить его до последней капли. В пробоину уже лезли другие инквизиторы, обступали первого, растекались по комнате. Стало не так страшно.

— Его здесь нет. Здесь никого нет, — начали кричать они, когда осмотрели комнату.

Полыхнувший огонь, кровь на полу… Выводы о том, что здесь произошло, сделать было не трудно. На полу валялось множество оружия, точно отряд бился, частично оно застряло в стенах и мебели, однако все оно принадлежало главному инквизитору и прежде украшало стены.

„Демоны, — читалось в глазах инквизиторов, — они забрали нашего брата. Он сопротивлялся им“.

Если бы они чуть поспешили, если бы сломали дверь побыстрее, то застали бы демонов в комнате. Утащили бы они тогда и всех остальных вместе с собой? В глазах еще была растерянность, ведь они потеряли своего лидера.

— Надо королю доложить, — сказал один из стражников.

— Да, — закивали инквизиторы, — и еще Дориану Хо. Эта мысль точно опалила их мозг. Какие бы интриги не были в ордене, они вдруг поняли, что именно Дориан Хо должен занять пост главного инквизитора.

— Он сейчас в городе. Он привел сюда армию на маневры.

— Слава, что он не ушел на север. Надо его найти.

Потянуло холодом, будто от дальнего взрыва треснули стекла, и теперь в щели залетал ветер с улицы. Король закутался в полы халата и стал похож на мумию. Он поискал ногами валявшиеся на полу сандалии, надел их и пошаркал к камину, протягивая к трепещущему огню коченеющие руки. Собака медленно шла позади хозяина, хотела уж было свалиться на пол — и сделай король шаг назад, он точно бы споткнулся об нее и упал, — но вдруг передумала. Она опять насторожилась, зарычала, уставилась на огонь, а шерсть на ее загривке встала дыбом.