Писал ли Моисей Закон или несколько слов о библейской критике

• В Торе употребляются два имени Бога – Ягве и Элохим, что говорит о том, что перед нами два источника;

• В Пятикнижье имеют место повторяющиеся сюжеты, такие как две истории Творения, повторяющиеся истории Потопа, история Иосифа, что также говорит о нескольких авторах;

• Во времена Моисея не существовало письменности, и потому он не мог написать того, что ему приписывается;

• Еврейская религия не могла во времена Моисея сэволюционировать до столь чистого единобожия, которое могло возникнуть только во времена царей;

• В тексте встречаются арамеизмы, которые могли войти в текст только начиная со времени Вавилонского плена и анахронизмы, невозможные для Моисея (Исх. 13:17; Быт. 14:14; Втор. 34:1; Быт. 40:15);

• Моисей не мог говорить о себе в третьем лице, говорить о своих добродетелях (Числ. 12:3) и писать о своей смерти (Втор. 34);

• До времени царя Иосии никто не знал о законе Второзакония, о централизации культа (народ приносил жертвы на высотах), и само открытие книги Закона (4Цар. 22:8-13) было временем написания Второзакония.

Наиболее известная в России точка зрения (но встречающая все больше возражений на Западе) дает следующую датировку. Со времен Моисея идет ряд устных преданий (таких как Декалог), которые фиксируются Ягвистом (Иудея) ок. 850 г. до Р. Х., затем Элохистом (из Северного царства) ок. 750 г. до Р. Х., при Езекии два текста (или сейчас начинают больше говорить о преданиях) слили в один, при Иосии (622 г. до Р. Х.) был опубликовано Второзаконие, накануне плена был составлен ряд законов книги Левит, во времена плена над текстом продолжают работать редакторы, а окончательный вид приобретает Тора благодаря Ездре (444 г. до Р. Х.)[21].

Вот какую картинку рисуют нам лжебогословы, для того, чтобы лишить нас веры в Слово Божие.

Но давайте разберем все эти аргументы по порядку.

Для начала заметим, что из одного и того же текста все исследователи делают самые разные выводы. Для одних Ягвист писал позже Элохиста потому, что Ягве более позднее имя Бога, чем Элохим (Эль), на самом же деле мы встречаем упоминание имени Ягве в документах Угарита и Эблы. Другие говорят, что Элохист зависит от Ягвиста, и потому он младше, и так далее.

Тору разорвали на малейшие клочки, которые не имеют сами по себе никакого смысла, и горе-исследователи не могут разобраться в этом море преданий, влияний, интерполяций, которые они же и выдумали. Они пишут о разнице в стиле и жанре, причем не могут договориться о том, где находится образчик того или другого из-за отсутствия критериев для проверки их утверждений. Как пишет один из западных ученых, «Непонятно, как современные западные критики решаются выносить суждение о различиях в стиле и словарном запасе Библии, не располагая никакими еврейскими письменными документами той же эпохи. Они отвергают предложение или просто формулируют их по другому (везде, где текст противоречит их типичному „западным“ идеям о связи текста и его стиле). Они утверждают, что улучшают текст Библии, заменяя в нем редкие и малоупотребительные слова масоретского текста (т.е. слова, которых они не понимают или не ожидают встретить) другими»[22].

Они предъявляют к древнему тексту те критерии, о которых автор и не помышлял, и удивляются, почему они не работают. Думаю, если бы мы применили их методику, например, к роману Томаса Манна «Иосиф и его братья», то нашли бы у него не менее десятка авторов и редакторов. Действия библейских критиков сравнимы с потугами микробиолога исследовать при помощи микроскопа звездное небо – или желания оценить мастерство Бетховена, анализируя химический состав партитуры.

Более того, все эти работы основаны на факте молчания источников, подтверждающих любую их версию (за исключением авторства Моисея). Нет ни малейшего следа ни Ягвиста, ни Элохиста, ни Девтерономиста, ни любого другого предполагаемого праисточника – ни в археологическом материале, ни в ссылках древних авторов. Ничего подтверждающего хотя бы чуть-чуть их теорию! Напротив, все древнейшие сохранившиеся тексты Торы уже существуют в нынешнем виде и не имеют никаких следов предполагаемых источников.

В этих работах напрочь отсутствует комплексный подход, основанный на выявлении гармонии и непротиворечивости текста. Вопреки юридическому принципу презумпции невиновности критики заведомо уверены в том, что данное произведение внутренне противоречиво и подложно, и, исходя из этой посылки, строят свои работы. А исходя из этого, можно доказать все что угодно.

Но теперь время рассмотреть по пунктам все обвинения против Моисея.

1. Различие в употреблении имен, конечно, никоим образом не может служить доказательством наличия разных авторов. Ведь если мы посмотрим на Коран, то найдем в нем столь же различное употребление имен Бога, что, однако же, не свидетельствует о том, что писал его не один Мухаммед, а несколько. Более того, посмотрев, например, на Пять слов о богословии свят. Григория Богослова, мы будем вынуждены (при таком подходе) признать, что у них было несколько десятков авторов.