Писать поперек

Среди библиографических указателей русской художественной литературы преобладают персональные, реже можно встретить тематические (о том или ином регионе, историческом событии и т.п.), а жанровые принадлежат к числу редчайших исключений; их можно пересчитать буквально по пальцам799. Нет нужды объяснять, насколько это затрудняет изучение закономерностей возникновения и эволюции литературных жанров. Предлагаемый читательскому вниманию указатель посвящен русскому дореволюционному детективу, который остается белым пятном на картах существующих историй русской литературы. По этой теме нет библиографических указателей и специальных исследований, и в результате многие считают, что «жанр детектива не получил развития в русской литературе XIX в. и предреволюционной поры»800.

Подготовка «жанровых» библиографий чрезвычайно трудна, поскольку составитель не может опереться на весьма нечеткие дефиниции жанров, существующие в литературоведении, и, кроме того, обязан прочесть или, по крайней мере, внимательно просмотреть обширный массив различных произведений, чтобы выделить те, которые соответствуют заранее выделенным жанровым признакам.

В подготовке данного указателя я не мог исходить и из жанровых обозначений самих авторов, поскольку на раннем этапе (в 1860—1870-х годах), когда жанр только складывался, использовались самые разные наименования («рассказ судебного следователя», «юридическая повесть», «роман из уголовной хроники»). Примерно в 1880-х годах получил распространение и использовался вплоть до революции термин «уголовный роман», применяемый к любым произведениям, в которых шла речь о преступлении (т.е. он, по сути дела, имел тематический, а не жанровый характер)801. В данном библиографическом списке детектив трактуется как литературный жанр, в котором речь идет не только о преступлении, но и о его раскрытии, причем процессу следствия, даже если он не стоит в центре повествования, в произведении должна принадлежать важная роль. Конечно, «опрокидывание» этой жанровой формулы в прошлое во многом условно, так как писатели и читатели второй половины XIX в. не вычленяли подобных произведений из общего массива уголовных романов, повестей и рассказов. Однако попытка просто учитывать все произведения, в которых идет речь о преступлении, была бы мало плодотворной и с точки зрения теории (поскольку в этом случае все жанровые границы были бы размыты и в один указатель попали бы нравоописательные и психологические романы, собственно детективы, бытовые очерки и т.д.), и с точки зрения практики (так как существенно выросли бы масштабы как подлежащего просмотру исходного материала, так и итогового списка).

В ходе работы был обследован de visu обширный массив книг, выделенных (на основе «подозрительных» названий, включающих слова «преступление», «убийство», «смерть», «следователь» и т.п.) при чтении общих библиографических указателей русской литературы802, печатных каталогов ряда дореволюционных библиотек и указателей дореволюционных журналов, а также хранящегося в Центральной справочной библиотеке Российской государственной библиотеки машинописного указателя А.С. Тарасова803.

Были также просмотрены две популярные газеты, регулярно печатавшие произведения этого жанра («Московский листок» за 1881—1917 гг., т.е. за все время его существования, а также «Петербургский листок» за эти же годы, в тексте списка они обозначены, соответственно, как МЛ и ПЛ). Полученный список был дополнен на основе рабочей картотеки, сложившейся у автора в ходе различных работ по истории русской литературы второй половины XIX – начала XX в.

Итоговый список не может, вне всякого сомнения, претендовать на высокую степень полноты. Чтобы подготовить достаточно полный список, необходимо было бы просмотреть комплекты десятков журналов и газет (где преимущественно печатались произведения этого жанра), а также еще несколько тысяч книг с менее «подозрительными» названиями, которые могут тем не менее оказаться детективами. Для выполнения столь объемной работы необходим труд целого коллектива библиографов в течение нескольких лет.

Помимо отмеченных, есть еще две специфические проблемы, с которыми сталкивается библиограф данного и ряда других низовых жанров. Первая из них связана с популярностью подобных книг у читателей своего и нашего времени (многие издания выкрадены из библиотек) и пренебрежительным отношением к ним работников библиотек, не прилагавших особых усилий по их сохранению и докомплектованию. В результате на многих каталожных карточках стоят пометы «утрачено», «списано по акту» и, как выяснилось, целый ряд детективных книг отсутствует в наиболее полных наших книжных собраниях – в Российской государственной библиотеке в Москве и Российской национальной библиотеке в Санкт-Петербурге804. Не исключено, что они вообще не сохранились и, тем самым, вычеркнуты из истории отечественной культуры.