Писатели империи мяу

Как-то попросил меня детектив Котинсон в благодарность за то, что научил некоторым сыскным штучкам, взять отпуск на основной работе и устроиться на время в одну страховую компанию. В ней по его мнению творились какие-то не вполне законные дела. И так как отказать ему я не счёл для себя возможным, зная о его редкой злопамятности, то мне, скрепя сердцем, пришлось согласиться на это предложение. Будучи от природы смазливым и шустрым мальчиком, я быстро сумел добиться расположения начальства компании. Во главе её почему-то стояли одни женщины. И уже примерно через неделю я знал кое-что об их тёмных делишках. Но эти махинации, как я вскоре понял, были вполне обычным занятием для подобных фирм. Они помогали им держаться подольше на плаву. Ибо и в их сфере конкуренция между фирмами была крайне жёсткой. Они не только подставляли друг друга, иногда им даже приходилось уничтожать особо зарвавшихся конкурентов полностью. В тот день меня послали с особо важным заданием на квартиру к одному из клиентов. Необходимо было проверить действительно ли этот человек тот, за кого себя выдаёт. Щекотливость положения была ещё и в том, что это был не родственник страхователя, а так, кто-то с боку припёку. Вот ему–то по новому завещанию, составленному покойной совсем незадолго до смерти и должна была отойти вся причитающаяся сумма.

Когда я позвонил в дверь, открыл мне какой-то неряшливый женоподобный мужчина средник лет.

- Простите, уж не Вы ли и есть сэр Гарольд Пью, литературный секретарь покойной герцогини Милдсборо.

- Он самый. С кем имею честь говорить?

- Страховой агент Севастьян Котовский. Прибыл для того, чтобы ознакомить вас с некоторыми документами, а заодно в меру своих сил и провести служебное расследование.

- Проходите, пожалуйста.

Когда я вошёл вслед за ним внутрь квартиры, он пригласил меня следовать в кухню, сославшись на то, что в комнате не прибрано, потому что он никого сегодня не ждал.

- Ну-с, уважаемый, в чём Ваше ко мне дело,- после того как мы выпили по чашечке кофе, спросил у меня господин Пью.

- Извольте,– сказал я ему и ознакомил последнего с документами, подтверждающими его право на наследование страховки герцогини.

- Но я ничего не понимаю,– изумился литературный секретарь. Почему именно я. Ведь у неё есть дочь.

- Не знаю, вполне возможно для того, чтобы лишить дочь страховки у герцогини были веские причины.

- Они и в самом деле не очень между собой ладили. Хотя я думал, что это лишь напускное. Во всяком случае, лично я никогда не слышал, чтобы она о дочери говорила что-либо нелестное.

- Сумма, причитающаяся Вам по страховке составляет пятьсот тысяч евро с учётом всех налоговых выплат.

- Да, не уж-то, это просто невероятная для меня сумма. Я и предположить не мог о том, что усопшая настолько была богата.

-Вы, кажется, меня не вполне поняли. Я - не нотариус, а страховой агент.

Именно на такую сумму герцогиня застраховала жизнь в случае своей неестественной смерти. Про то, кому она завещала другие сбережения я ровным счётом ничего не знаю.

- О, теперь-то я, кажется, всё понял,- сказал мой собеседник и благоговейно закатил глаза к потолку.- Это, по-видимому, плата за её последний роман. Ведь это именно я написал его от корки до корки.

Скажите, сэр Гарольд, а правда ли то, что литературные секретари в основном и пишут произведения за своих работодателей.

- Не стану от Вас скрывать, раз догадались сами, но это действительно в основном так.

- Ясненько,- сказал я и внимательно осмотрелся по сторонам. Все стены кухни вдоль и поперёк были увешаны какими-то поделками. В основном это были работы по дереву.- Ваше произведение?- спросил я секретаря, указав на статуэтку распятого Христа, прикреплённую к стене прямо над его головой.

- Моё,- сказал он, не оборачиваясь.- Балуюсь иногда, понимаете ли. Но это, право, не серьёзно.

- Не скажите. Лично по мне данная работа на редкость грамотно сработанная вещь.

- Думаете? Теперь собеседник, наконец, соизволил обернуться к своей работе. Причём, как показалось мне, с неподдельным интересом.

-В этот момент я случайно взглянул на его кисти. Они были до того холёные да гладкие, что я невольно поразился тому, что они умеют так ловко пользоваться резцом.

-А теперь, позвольте откланяться?– сказал я,- мне уже пора.

- Я провожу вас до двери.

Уже перед самым выходом из квартиры я вновь внимательно взглянул на холёные кисти секретаря, а затем уже перевёл взгляд и на его лицо. Вот тут-то в мой мозг и закралось первое сомнение.- Нет, похоже, этот человек, определенно темнит. Ну, ничего, я тоже не лыком шит.

- Прощайте, господин агент,– сказал сэр Гарольд и подал мне на прощание руку. Она была потной и липкой, словно бы он чего-то боялся. О том, что он мог просто волноваться, я почему-то в тот момент не подумал.

-Может мы ещё и свидимся,– сказал я и вышел прочь из квартиры.