Писатели империи Мяу

- Так-то оно так, но, видишь ли, мне несколько дней назад звонил его сводный брат, мой старый знакомый, профессор медицины Васин и сообщил о том, что Небалуев имеет веские подозрения на счёт того, что его хотят отравить. А я отнёсся к его словам недостаточно серьёзно, полагая, что старик артист мог просто придумать это.

-Зачем же ему было это делать?

- Вот и я о том же теперь думаю. Так что поезжай с остальными сам, всё и посмотришь.

Когда мы прибыли на квартиру народного артиста, все родственники были уже там.

- Слетелись, как мухи на кусок пищи,- подумал я,- небось, теперь гадают, кому что достанется по завещанию.

Как выяснилось, первой его обнаружила сиделка. Она и позвонила брату покойного, который сразу же сообщил о смерти артиста Небалуева товарищу майору. Проведя все необходимые в таких случаях мероприятия, вплоть до снятия абсолютно всех обнаруженных нами отпечатков пальцев, даже явно старых, а так же каких-либо иных улик, хоть как-то намекавших на то, что это было всё-таки преступление. Мы, прихватив с собой тело покойного, отправились в нашу лабораторию изучать его.

Вскрытие проводил не наш патологоанатом, он был всего лишь на подхвате, а сам профессор Васин. Очень уж он хотел знать всю правду о последних мгновениях жизни своего брата. В общем-то, это было не положено. Но наш шеф дал добро, ибо верил в незыблемость авторитета профессора.

- Ничего не понимаю,- сказал последний, после того как закончил вскрытие. – Он, действительно, умер своей смертью.

- А я что вам говорил?- обиделся майор Филькинсон,- стоило ли из-за этого, разводить подобный сыр бор Иван Иванович?

- Простите, а это что такое?- сказал я и, разжав скрюченные артритом два крайних пальца левой руки умершего, вытащил оттуда пуговицу. Явно от женской кофты, потому как она была ядовито розового цвета.

-Это уже и в самом деле интересно,- сказал шеф нашей группы,– передай-ка мне её, Барсик.

Внимательно изучив пуговицу под микроскопом, майор пришёл к выводу, что она скорее всего не оторвана покойным у кого-то, а срезана ножницами.

- Чтобы это могло значить?- спросил Филькинсон у всех присутствующих. Повисло тягостное молчание, длившееся довольно долго. Видно никто не хотел ударить лицом в грязь перед начальством. И тогда, чтобы прервать эту, как мне казалось уже слишком затянувшуюся паузу, я решил выдвинуть своё предположение.

-Товарищ майор, я полагаю, что её специально ему подкинули, чтобы навести нас на ложный след. Мне кажется, это сделал кто-либо из близких.

-Молодец, правильно мыслишь!- сказал Филькинсон и ласково потрепал меня за плечо.

- Иван Иванович,- обратился он уже к профессору,- не знаешь ли, дорогой, было у твоего брата написано завещание или нет?

- Уверен, что нет. Всё и так бы досталось его внучке, как самой близкой его родственнице.

- А сиделке, за её труд, он что не собирался хоть что-нибудь оставить на чёрный день?

-Скажите тоже! Он мог ей лишь пудрить мозги, ибо презирал её за неряшливость.

-Ясненько,- сказал майор и поручил мне, лично, как особо отличившемуся, проверить алиби внучки на момент смерти народного артиста.

Как выяснилось впоследствии, оно у неё имелось. Она находилась в это время в фитнес-клубе, о чём свидетельствовали показания нескольких очевидцев, тренировавшихся вместе с ней. Тогда я решил позволить себе проявить самостоятельную инициативу. Узнав о том, что она совсем недавно вышла замуж, всего-то около месяца назад, я счёл нужным проверить и её мужа на непричастность к возможной неестественной смерти актера Небалуева. Он так же оказался якобы не причём, парился в те минуты в сауне с друзьями. Пока я этим занимался, приключилось ещё одно чрезвычайное происшествие. В своей квартире была обнаружена убитой сама наследница покойного, бывшая вначале расследования главной подозреваемой. Ведь у неё имелся весомый мотив для убийства своего дедушки - транжира-муж и нежелание дольше продолжать побираться у богатого родственника, к тому же и пуговица была именно от её кофточки. Я это понял, когда увидел, что именно такой и не хватает на одной из блузок, висящих в платяном шкафу, куда я залез в поисках улик.

Труп её обнаружил всё тот же Иван Иванович, профессор медицины. Он собирался зайти к ней, чтобы хоть как-то успокоить, ибо знал, что она очень любила своего деда, несмотря на все кривотолки по этому поводу. Но как выяснилось, опоздал. Как он попал внутрь? Очень просто. Дверь оказалась незапертой, что его крайне удивило и он, даже не задумываясь о том, что делает что-либо недозволенное, немедленно вошёл внутрь квартиры, где и обнаружил убитую. По всей видимости, её задушили. О чём свидетельствовали синие пятна на шее. Вскрытие показало. В этот раз его проводил уже наш патологоанатом, что смерть наступила не от удушения, а от удушья, вызванного углекислым газом, что было уже само по себе странным.

Ко всему прочему не удалось обнаружить и отпечатки пальцев душителя. Он выполнял своё гнусное дело явно в перчатках.

Тогда-то я высказал майору Филькинсону такую мысль: