Писатели империи Мяу

И они появились. Вначале, вдали. Но потом уже значительно ближе, явно направляясь в сторону нашего острова. Я пристально всмотрелся в стаю. Определенно дельфинов вел кто-то мне знакомый. Неужели это и впрямь сам Вася? Выходит не забыл меня. А ведь прошло уже десять лет! И когда я окончательно убедился в том, что это действительно кто-то как две капли воды похожий на моего Васю, то без тени сомнения прыгнул со скалы в воду, где тотчас прикинулся утопающим, чтобы как можно быстрее ускорить своё долгожданное спасение. Ускорить-то я его, ускорил, но это был не Вася, а всего лишь, кто-то очень на него похожий. Тогда я сделал Барсу знак лапой, мол, погоди, пока не прыгай! Дай я сам сначала с ними разберусь, но было, увы, слишком поздно. К этому времени мой братец уже был в воде.

Но дельфины всегда остаются дельфинами и никогда не изменяют своим принципам. Уж если у них с молоком матери заложена в мозгу программа спасения утопающих, то они будут придерживаться её до конца своих дней.

Окружив нас плотным кольцом, афалины носами погнали наши тела прочь от этого зловещего места куда-то вдаль. Очевидно, к другому берегу. Как оказалось впоследствии, моя мысль была верной. Нас действительно в целости и сохранности доставили почти к тому самому месту, откуда мы и начали свой роковой путь, а именно в гавань Сочинского порта. Откуда мы уже сами благополучно добрались до берега.

Кстати, мне удалось выяснить кем был вожак спасшей нас стаи.

Он оказался внуком моего Васи. За оказанную нам с Шахинбарсом услугу, а также в память о его дедушке, последний подарил дельфинам целую баржу свежей рыбы.

Вы, наверняка, спросите, кто же всё-таки заказал нас?

Доподлинно не могу сказать, кто это точно сделал. Но меня до сих пор почему-то не покидают смутные сомнения о том, что это происки лап Севастьяна Котовского. Ибо сам слышал, как он как-то плакался по-пьяне своему брату Тимону о том, что золотое руно досталось на торгах не ему, а Барсику. И теперь придётся, бес его знает, сколько лет ждать того, когда оно в конце концов перейдёт к нему по наследству.

30.12.2012 года.

Трусы.

Беседовал я как-то поздним вечером со своим лучшим другом Шахинбарсом о пользе и вреде гомеопатии. Последний, оказывается, не вполне правильно представлял себе, что в действительности являет собой эта наука. Он полагал, что основа её состоит в том, чтобы лечить болезни микроскопическими дозами лекарств, дабы организм, направленный на путь истинный этими средствами, сам вырабатывал подобные вещества в ещё большем количестве и, тем самым, как можно быстрее побеждал недуг.

И когда я ему объяснил то, что он всё-таки ошибается, ибо гомеопатия, скорее не лечит, а даже калечит, потому что основа данной науки состоит в том, чтобы малыми дозами ядов, имитирующих симптомы какого-либо заболевания, заставлять организм сопротивляться их действию, а заодно и бороться против поставленного ему диагноза, друг мой сильно расстроился.

Едва не всплакнул. Уже и за платочком потянулся, но после, к счастью, всё же передумал. Может быть и оттого, что знал, как я не выношу подобных сантиментов. В эту минуту кто-то позвонил в дверь его квартиры. Я пошёл посмотреть, в чём там дело. Почему именно я? Хотел, чтобы хозяин уже окончательно успокоился за то время, пока я путешествую. Вернулся я не один, а с соседом из квартиры напротив. Поджарым котом балийской породы по имени Бусаил, давнишним приятелем Шахинбарса, ещё со времён, когда они занимались биржевыми спекуляциями с сырой нефтью.

Гость пришёл к нам не с пустыми руками, что обрадовало Шахинбарса чрезвычайно. Так как сам он был добрый дядька и, ко всем относился, только по-хорошему. К тому же, он сильно ценил армянский коньяк марки «Двин», две бутылки коего и нёс Буся в своих передних лапах.

- Это дело, что ты зашёл сегодня,- сказал Барс Сергеевич и, пригласил Бусаила Мордухаевича жестом за стол, где мы скромно перебивались бутербродами с белужьей икрой, которые запивали чарочками с шампанским марки « Вдова Клико». Его любил ещё сам Пушкин.

- Приятного аппетита, ребята,- сказал сосед и сел с нами за стол. После чего сразу же завёл беседу о том, что он не понимает современную молодёжь .

Ведь это надо же быть такими недальновидными, чтобы в наглую слепо верить какому-то там интернету.

- А в чём, собственно, дело?- дабы хоть как-то ускорить Буськино красноречие, поинтересовался я.

- Так это. Они полагают, что ихние вирши на литературных сайтах останутся в сети навечно.

- Почему нет–то?- интересуется теперь уже и Барсик.

- Ну, вы даете! Ведь что такое сайт, как не сервер, стоящий у кого-то скажем в офисе. И когда этот кто-то, соизволит прекратить свою деятельность, сайту мигом придёт конец. Но им это видите ли непонятно.

- А в паутине инета оно не может храниться уже без сервера?- спрашиваю я.