Писец Бартлби

— Обед ему готов. Или он сегодня тоже не будет обедать? Он что же, так и живет, не обедая?

— Живет, не обедая, — сказал я и закрыл невидящие глаза.

— Эге, да он спит? — Опочил с царями и советниками земли, — прошептал я задумчиво.

Как будто и нет нужды продолжать эту повесть. Краткий рассказ о похоронах бедного Бартлби легко восполнить воображением. Но, прежде нежели расстаться с читателем, я все-таки добавлю, что если эта история его заинтересовала и ему захотелось узнать, кто же был Бартлби и какова была его жизнь до знакомства с рассказчиком, я могу только сказать, что полностью разделяю его любопытство, однако удовлетворить его не могу. И я даже затрудняюсь, следует ли мне передать один незначительный слух, который дошел до меня через несколько месяцев после кончины переписчика. На чем он был основан, мне так и не удалось установить, а значит, и о достоверности его судить не берусь. Но, поскольку смутный этот слух не лишен был для меня известного своеобразного интереса, — пусть вызванные им мысли и были печального свойства, — возможно, что им заинтересуются и другие; поэтому я в нескольких словах все же упомяну о нем. Заключался он в следующем: будто бы Бартлби состоял младшим клерком в Отделе невостребованных писем в Вашингтоне и был оттуда неожиданно уволен в связи со сменой начальства. Не могу выразить, какие чувства охватывают меня, когда я думаю об этом слухе. Невостребованные письма! Разве это не те же мертвецы? Представьте себе человека, от природы и под влиянием жизненных невзгод склонного к вялой безнадежности; есть ли работа, более способная усилить такую склонность, чем бесконечная разборка этих невостребованных писем, предшествующая их сожжению? А сжигают их каждый год целыми возами. Порою из сложенного листка бумаги бледный клерк вынимает кольцо, — палец, для которого оно предназначалось, возможно, уже истлел в могиле; или кредитный билет, посланный в порыве сострадания, — тот, кого он должен был выручить, уже не ест и не знает голода. В этих письмах — прощение для тех, кто умер, во всем изверившись; надежда для тех, кто умер в отчаянии; добрые вести для тех, кто умер, задохнувшись под гнетом несчастий. Посланцы жизни, эти письма гибнут в огне.

О, Бартлби! О, люди!

1853

ПРИМЕЧАНИЯ

Джон Джейкоб Астор (1763-1848) — один из первых американских миллионеров, чья жизнь стала национальным мифом, доказывающим «неограниченные» возможности предприимчивого человека в стране буржуазной демократии.

Совестный суд — первоначально верховный судебный орган Англии, подчинявшийся только лорду-канцлеру; превратился со временем в учреждение, параллельное обычному суду. США сохраняли эту двойную английскую систему до первых десятилетий XIX в.

Гробница — нью-йоркская городская тюрьма.

В соляной столб превратилась, согласно библейскому преданию. жена Лота, которая, вопреки запрету, оглянулась, чтобы посмотреть на город Содом, сожженный богом за грехи его жителей (Быт., 19).

Петра — имеются в виду находящиеся в Аравийской пустыне развалины древнего города Петра; обнаружены в 1812 г.

Римский военачальник и политик Гай Марий (157-86 гг. до н. э.) бежал в 88 г. до н. э. от преследования политических противников в Северную Африку и скрывался в развалинах Карфагена, разрушенного римлянами в 146 г. до н. э.

Я вспомнил трагедию… — В 1841 г. в Нью-Йорке литератор Джон Кольт застрелил издателя Сэмюэла Адамса.

Эдвардс Джонатан (1703-1758) — американский теолог; в своих трудах, в частности в трактате «Тщательное и подробное исследование… свободы воли» (1754), обосновал постулат предопределения.

Пристли Джозеф (1733-1804) — английский философ-материалист, эмигрировал в США (1794) и сыграл заметную роль в американском Просвещении; в таких работах, как «О свободе и необходимости» (1777) выдвигал идею строжайшей причинной обусловленности явлений.

Джерси-Сити, Хобокен — во времена Мелвилла городки к северу от Нью-Йорка, теперь — его районы; Манхэттенвилл, Астория — центральные районы города, его старейшая часть.

Синг-Синг — тюрьма штата Нью-Йорк, одна из самых старых и известных тюрем США.