Писец. История одного туриста

Вероятно, профессор хотел поскорее увидеть новый экспонат своей коллекции, но и свой чёрный как смоль парик нацепить тоже не забыл.

– Тебе не спится, Якоб? Почему так рано?

– Взял вещицу, и сразу к Вам!

– Это правильно! Ну, показывай! Удиви меня!

Я достал ключ из рюкзака и стряхнул с него землю.

– Золото? Это хорошо, это я люблю.

Профессор повертел ключ в руках.

– Не узнаёте? – спросил я.

– Как будто где-то видел.

Каннингем посмотрел на меня.

– Ты?

Я кивнул, а профессор рассмеялся так, как никогда до сих пор не смеялся. Некоторые называют такое весёлое состояние истерикой, но, в любом случае, я не видел более весёлого Каннингема ни до, ни после того дня.

– Ну, и вправду удивил! – сказал он после того как, наконец, успокоился. – И порадовал! Этого уж никак не ожидал! Я уж думал, что моя коллекция без него не будет полной. Не мог смириться – думал сойду с ума! Это удача, и за неё нужно выпить!

Он налил нам коньяку, и мы выпили, а потом сели в кресла и профессор закурил ароматную сигару.

– Профессор, как мы смогли встретиться? Ведь Вы были там до меня.

– Не нужно измерять время привычными величинами, друг мой. Я и сам не всё понимаю. Да и никто не понимает! Пока что наука не может дать нам чёткого ответа. Тем более, что дырки открыты мной совсем недавно.

– Но почему Вы храните в тайне своё открытие? Ведь Вы не даёте изучать феномен дырок другим учёным!

– Боюсь за судьбу человечества. Да-да, именно так! Если моё открытие станет всеобщим достоянием, то, во-первых, оно обесценится, а во-вторых, его смогут использовать все, кому ни лень. А что у них там в головах? К чему это может привести? Нельзя пускать всё на самотёк, друг мой! Как с той бактерией! Я имею в виду эшехерию. Изучили малютку, а потом начали смешивать гены – создавать химер! Природа не потерпит вмешательства в свои дела, Якоб! Мы с тобой в этом ещё убедимся!

Каннингем налил ещё коньяка и выпил.

– Да и премия мистера Нобеля меньше моих нынешних доходов! – сказал он.

В этом он, пожалуй, был прав. Я не знал, что двигало профессором – забота ли о человечестве, или честолюбие вкупе с жаждой наживы – вероятно, и то, и другое. А может, и нет.

Потом я вернулся в гостиницу – Патриция уже хомячила в своём номере.

Я присоединился к ней, и тот день мы провели в чудесных утехах вкупе с чревоугодием.

А вечером Патриция заявила, что у неё есть сюрприз для меня.

– У меня есть сюрприз для тебя, Якоб, – сказала она.

Я любил сюрпризы.

– Поехали! – сказала Патриция.

Мы оделись, купили таксомотор и поехали куда-то за город.

Мы высадились у парка и пошли по тёмной дорожке вдоль пруда. Кроме нас, никто не гулял – место казалось безлюдным.

– Тебе понравится, – сказала Патриция.

Я не сомневался и предвкушал приятное – настроение моё улучшалось с каждой секундой.

Мы подходили к месту, где под фонарём на скамейке сидел человек.

– Спрячься! Я позову тебя! – сказала Патриция.

Я спрятался в кустах, а Патриция подошла к человеку и села с ним рядом.

Потом она взяла его за руку.

Я вскипел как чугунный чайник, потому что ревновал девушку, знаете ли.

Наконец, Патриция знаком позвала меня.

– Иди! – крикнула она.

Я вышел из кустов и направился к скамейке.

Пока я шёл, я узнал человека, которого Патриция держала за руку. Как вы думаете, кто это был?

Это был мой отчим! Эта свинья каким-то образом пересекла пролив и сидела на скамейке в предместьях Лондона!

– Что за шутки? Патриция! – завопил мясник и вскочил на свои ноги.

– Это не шутки, это – сюрприз! – сказала Патриция.

Я не ожидал такого сюрприза, и не знал что делать.

Я, по какой-то причине, не мог обрадоваться встрече со скотиной, которую ненавидел.

– Ну, Якоб! Вот он! И ты можешь покончить с ним и отомстить за свою мать!

Было заметно, что моей подруге нравилась эта идея с сюрпризом, потому что она сияла.

Мясник попятился, но уткнулся в лавку и сел.

– Покончить? Что за бред? Ты пригласила меня сюда, чтобы я встретился с этим долбаным упырём?

– А ты на что надеялся, тупой мясник? А? – спросила Патриция как школьная учительница у неразумного ученика.

Отчим не нашёлся с ответом.

Патриция же сунула в мою руку пузырёк с растворителем.

– Ну же, Якоб! Сделай это! Вспомни как ты любил мать, и что эта жирная скотина с ней сделала!

– Она убила её! – сказал я и шагнул к скамейке.

– Я убил? Вы спятили! Ведь ты сам столкнул её! Сам! Патриция! Это он! Я видел! Он убил её!

Патриция смотрела на Якоба, а он одним движением своей руки приставил флакон к лоснящейся шее ублюдка и нажал на кнопку.

Послышался знакомый щелчок, а Якоб схватил мясника за горло и не отпускал. Мясник хрипел, но сказать ничего не мог.

Патриция набрала код на своих чудо-часах и отчим тут же начал исчезать, а в глазах его появилась тоска.

Якоб сжимал толстую шею своей рукой, пока мясник не исчез.

Несомненно, у них с Якобом были свои счёты, но я предпочёл не вмешиваться в интимные дела двух взрослых мужчин.

Иначе я поступить не мог. Или-таки мог?

Я собрал мясницкую одежонку, засунул её в пакет, который выдала мне Патриция, утяжелил его камнем, и утопил в пруду.

– А что он там болтал, Якоб? – спросила Патриция.