Писец подкрался. Или... Отбор по приказу

— Тебе стоит наладить контакт со своей лерой.

— Лерой? — повторила я.

Кстати, интересно, а у ипостасей, коль они имеют отдельное сознание, тоже есть свои имена?

— Я немного облегчил твоё состояние, — проигнорировав мой вопрос, продолжил лекарь. — Завтра загляну опять, но постарайся не перенапрягаться. Ты пока что не умеешь правильно распределять нагрузки, а это чревато последствиями.

На том мы и распрощались, правда он поинтересовался требуется ли мне помощь все же я не местная, но я лишь поблагодарила за предложение, вкратце объяснив свой отказ открывшейся памятью Катрионы.

Едва Витаэль ушёл, я тут же звякнула в колокольчик, известив служанку о том, что хочу позавтракать и принять ванну. С первым пожеланием, по понятным причинам пришлось ждать, ведь слуги, точно так же, как и я, провели ночь в телах лериреев. Поэтому, решила никого не торопить, и пока что принять водные процедуры.

И вот я уже сижу в огромной, напоминающей гигантскую морскую раковину ванне, едва ли не по самую макушку опустившись в ароматную воду и играю хлопьями пушистой пены. Благодать! Правда за право вот так вот спокойно поваляться, пришлось ещё повоевать со служанкой, во чтобы то ни было желавшей выполнить свои обязанности и лично искупать меня любимую.

Лежу, думаю. И вот как ни крути выходит не избежать мне этих меток. Не прямо сейчас, но в перспективе — точно. Да и глупо цепляться за старые принципы, у меня никогда не было второй сущности и как тут рассудить, что в её отношении аморально, а что нет? Здесь метка является нормой. И вообще лишних правил морали для лериреев не существует, тут правят животные инстинкты. Какой смысл отказываться от шанса вернуться домой или хотя бы продолжить род и познать, что же из себя представляет неведомая доселе магия? К тому же, если провидица права и мне суждено прожить остаток жизни здесь, то надо вдумчиво выбирать обратный билет домой, то есть мужа. Вдруг и вправду потом придётся с ним не один век куковать, ведь продолжительность жизни вельхоров куда больше, нежели у людей.

Из размышлений меня выдернул доносящийся из спальни шум: приглушенные переругивания, звуки борьбы, падение какого-то предмета. Почему-то это не напугало, наоборот, очень захотелось посмотреть, кто такой смелый, и что же там происходит? Но едва я положила руку на край ванны, собираясь выбраться наружу, как входная дверь распахнулась и на пороге возник… Пышущий гневом Леонель.

— Вас не смущает то, что я не одета и принимаю ванну? — вмиг занырнув под прикрытие пены, вопросила я.

— Нисколько! — отозвался незваный гость, приблизился ко мне, склонился и процедил сквозь зубы: — Не знаю, что ты задумала, Кат, но моё терпение не безгранично.

— Эммм… — опешила я от такого наезда, невольно по самый нос погрузившись в воду. — Вы же знаете, что я не она.

— Знаю? — кривовато усмехнулся мужчина и в его взгляде за яростью проскользнула… Тоска?! — Ничего я не знаю, — выдохнул он, а у меня появилось искреннее желание глаза протереть, уж очень у него выражение лица было странное, никак не сочетающееся с тем мужчиной, которого я знала.

— Но я ведь говорила… Да и Славиэль…

— Всё это лишь слова! — сверкнув голубыми глазищами, рыкнул мужчина. — Их, твои… А где правда? Как мне проверить? Да, я верю, что изначально факт подмены имел место, но также помню и о том, что вас с Елизаветой закинуло сюда вдвоём, так почему бы после проведённого обряда всему не вернуться на свои места? Вдруг ты это уже снова она? Ведь Элизия вернулась, в этом нет ни малейшего сомнения.

Я молча хлопала глазами, не зная: как его переубедить, как доказать, что я, это всего лишь я? Спас меня робкий стук в дверь.

— Кого там ещё принесло? — рыкнул Леонель.

— Войдите! — крикнула я, мысленно усмехаясь над нелепостью ситуации: принимать гостей в ванной, это нечто за пределами моих самых смелых фантазий…

Но это был не гость, а всего лишь неуверенно переминающаяся с ноги на ногу, жутко смущённая, и какая-то слегка потрёпанная с виду служанка.

— Миледи, завтрак накрыт, там, где вы и велели. Сир… — она попыталась пролепетать ещё что-то, но умолкла, нервно комкая ладошками подол фартучка.

— А сир, уже уходит, — произношу я и встретив исполненный гнева взгляд голубых глаз, с милой улыбкой добавила: — Не так ли, сир?

С минуту Леонель буравил меня взглядом. Хорош… С этим не поспоришь. Особенно вот такой: грудь вздымается при каждом вздохе, словно тот ему даётся с трудом, ноздри едва заметно трепещут, губы поджаты в жёсткую даже на вид полоску… Эх, он красив как бог… Но всё же уступает Славиэлю. И тот меня пока что, хотя бы не взбесил ничем, не считая своего необъяснимого интереса к моей скромной персоне.

— Как скажешь, дорогая, — прищурив глаза прошипел гость. — Как скажешь…