Валерка покинул территорию лагеря через знакомую дыру в сетчатом заборе. Сосновый бор плавился на солнце, словно в меду. Стучал дятел. Пахло смолой и дальней свежестью Волги. От дерева к дереву по земле пронеслась белка. В лесу жизнь была правильной. Валерка подумал, что сосны растут для всех: для белок и дятлов, для реки и неба. Огромные, как башни, сосны не заслоняли солнечный свет даже для мелкой земляники.
Валерка не решился углубляться в лес и держался поближе к забору: всё-таки Беглым Зэкам закон не писан. Поймают – и сделают «космическую еду» из него самого, из Валерки. Впрочем, Зэков тоже можно понять: кому понравится сидеть в тюрьме, когда можно обитать в таком прекрасном бору? Валерка ползал в траве, собирая землянику, и думал о жизни.
За что Свистуха обозвала его уошником? Он хотел найти кружок, где все по-настоящему делают что-то общее, разве это по-уошному? Конечно, пацаны у него в отряде ничего, нормальные, но какие-то всегда сами для себя, не по-честному. В жмурках подглядывают, в войнушке не убиваются… Вот вчера у Титяпы кеды спрятали – и никто не сказал, где, пока Ирина Михайловна не наорала на всех, потому что Титяпа явился на зарядку в одних носках. А все ржали, кроме Лёвы Хлопова. Лёва – хороший, однако в нём тоже что-то не то. Ну, да: он уже заколебал своим дурацким футболом, но не в том дело. Лёва будто бы только одной стороной к пацанам повёрнут, а что с другой стороны – никто не знает. Недаром же ему, Валерке, приснилось, что Лёва пьёт кровь у Славика Мухина. Перед тихим часом Валерка спросил у Славика, как тот себя чувствует. От укуса вампира Славик должен загибаться, как больной. А Славик сказал, чтобы Валерка валил в медпункт, и ему там клизму вкачают, если уж его так интересует медицина…
Валерка заполнил тюбик земляникой, защипал и загнул конец и сунул «космическую еду» в карман. Возвращаться в лагерь он решил через другую дыру в заборе – на задворках пищеблока. Эту дыру закрывали густые кусты черёмухи. Но под черёмухой Валерка вдруг увидел двух пацанов, которые сидели в траве и резались в карты. Валерка остановился, прячась за сосной.
Он знал картёжников. Да все их знали. Один – Саня Беклемишев по прозвищу Бекля, главный в лагере шпанюга из второго отряда. Другой – его прихлебатель Василёк, которого за глаза звали Сифилёк. В компании у Бекли обычно присутствовал и третий тип – Лёшка Рулет. Рулет шестерил Бекле, а Сифилёк шестерил Рулету. По всем троим плакала колония для малолеток.
– Скобель! – говорил Бекля, сбрасывая карту. – Бонифаций тебе!
Бекля любил странные словечки – наверное, думал, что кажется умным.
Валерка уже собирался попятиться и исчезнуть, не привлекая внимания, но внезапно кусты черёмухи затряслись, и Валерка обомлел: на поляну вывалилась Анастасийка Сергушина! Вот уж кто-кто никак не сочетался с камарильей Бекли, так это она! А потом Валерка понял: Анастасийку толкает вперёд Лёшка Рулет. Валерка застыл на месте.
– Где щенки? – спросила Анастасийка, ещё ничего не сообразив.
Валерка тотчас догадался, в чём тут хитрость. Недавно лагерь облетело известие, что кто-то наконец отыскал логово, где Вафля, пищеблоковская собака, спрятала своих щенков. Видимо, Анастасийка хотела посмотреть на выводок Вафли, вот только за черёмухой сидел выводок Бекли, и это было гораздо хуже. Рулет подло обманул Анастасийку. Заманил в ловушку. Бекля и Сифилёк вскочили, и Анастасийка оказалась в окружении.
– Ты кого щенками назвала, кулебяка? – щурясь, спросил Бекля.
– На кого батон крошишь? – угрожающе растопырился Сифилёк.
Бекля был носатый и губастый, высокий и худой, словно курение испепелило его изнутри. А Сифилёк – мелкий и хрупкий, как Лошарик.
– За базар ответишь, – сказал Анастасийке Рулет.
Рулет с виду был нормальным пацаном, но лишь с виду.
– Отвалите! – сердито крикнула Анастасийка.
Бекля протянул к ней длинную руку. Анастасийка не успела отпрянуть; Бекля по-воровски ловко подцепил пальцем золотую цепочку у неё на шее, выудил из-под её футболки золотой крестик и быстро зажал в кулаке.
– Подари, – глумливо попросил он. – Я тоже в боженьку поверю.
– Это бабушкин! – Анастасийка не посмела дёрнуться, чтобы не порвать тонкую цепочку. – Не трогай!
– За базар надо отвечать, – тупо повторил Рулет.
– За какой базар, дураки?!
– Ты ведь там на Жанку наезжала, да? – напомнил Бекля.
– Ты на Жанку батон крошила? – взвился Сифилёк. – На Лёлика?
Валерка вспомнил стычку Жанки и Анастасийки в кружке пения и сразу догадался, что злая Жанка науськала Беклю, а Бекля и рад покуражиться.
– Не ссорилась я с вашей Шалаевой! Оставь крестик!
– Заплотишь, марганцовка, – пообещал Бекля.
– Отнимешь – я в милицию нажалуюсь! – не сдавалась Анастасийка.
– А тебе тёмную устроят! Сама пожалеешь!
– Давай ей «зонтик» сделаем, – предложил Рулет.
– «Зонтик» ей! – воодушевлённо завопил Сифилёк.
Анна Михайловна Бобылева , Кэтрин Ласки , Лорен Оливер , Мэлэши Уайтэйкер , Поль-Лу Сулитцер , Поль-Лу Сулицер
Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Приключения в современном мире / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Самиздат, сетевая литература / Фэнтези / Современная проза