Пиши рьяно, редактируй резво

– У вас есть ответ, почему убийцы не испытывают стыда за содеянное?

– Человек, способный на убийство, пребывает в одном из двух психических состояний. Либо это шизофрения – наподобие голосов в голове, приказывающих убивать проституток или еще кого-то. Либо человек – психопат, лишенный моральных ориентиров и эмпатии. Знаете, как в четыре года – «мне нравится твоя игрушка, возьму-ка я ее себе». Психопаты на удивление умны, это и помогает им совершать преступления. Психопаты не испытывают чувства вины. Это самые опасные люди. Если бы мне пришлось совершить убийство, рано или поздно чувство вины вынудило бы меня кому-то об этом рассказать, а тот человек рассказал бы всем остальным. Люди, не способные на раскаяние, так не сделают. Психопатам не надо снимать тяжесть с души.

– Приведите конкретные примеры.

– Работая над книгой «Люби меня мертвым» – романе о «черной вдове» и ее жертвах – я познакомился с прототипом героини. Начну с пояснения: в мужских тюрьмах в Англии есть категории A, B, C и D. Максимальная категория D присваивается серийным убийцам и террористам, и таких людей содержат в отдельных тюрьмах. Но в женских такого разделения нет. Поэтому серийная убийца – такая, как Розмари Уэст, описанная в книге, – оказывается в тюрьме вместе с женщиной, нарушившей правила дорожного движения или не заплатившей штраф.

Женщин в британских тюрьмах объединяют в группы по возрасту. В группе 18–24 – работницы сферы секс-услуг. В группе 20–40 – наркодилерши. 40–60 – в основном убийцы собственных мужей. И вот в последней группе мне встретилась женщина, которая задавала интересные вопросы о литературе: Диккенс, Шекспир, Достоевский. Я подумал: интересно, почему она здесь? Предположил, что задавила кого-то в нетрезвом виде, по случайности. Я никогда не спрашиваю: «Что вы сделали?» Я спрашиваю: «Сколько вам дали?» И вот я задаю ей этот вопрос. Осужденная говорит: «Девять с половиной лет, мать его, и это несправедливо! В Лондоне одной женщине осталось всего шесть, а она сидит за то же самое!» «Понятно, – говорю я, – и что же вас сюда привело?» Она отвечает: «Я отравила свою свекровь, старую кошелку! Она отправилась в больницу умирать, так что я сняла все деньги с ее счета в банке, а она, черт возьми, не умерла, а вернулась домой! Тогда я поняла, что скоро все вскроется, и мне пришлось ее убить. А потом я испугалась, что мой муж обо всем догадается. Пришлось отравить и его». И она говорит все это всерьез. Она злится, что ее наказали несправедливо: в Лондоне женщине, которая совершила то же самое, дали всего шесть лет! Я спросил у офицеров: «Эта женщина говорит правду?» И они ответили: «Да, сэр, она отравила свекровь, и та умерла. Она отравила мужа, он провел три месяца под системой жизнеобеспечения, у него необратимо поврежден мозг». Но заключенная не раскаивается. Она просто злится, что ей дали слишком большой срок.

– Никакой эмпатии.

– Абсолютно. Когда я покинул тюрьму, меня трясло. Было чувство, что совсем рядом со мной – руку протяни – было реальное, осязаемое зло. Это очень страшно. Разговариваешь с человеком, вроде как твоим собратом, а он словно с другой планеты.

– Много ли в ваших книгах реальности?

– Около двадцати процентов. Реальность подталкивает к написанию книги. Я вышел от этой женщины, думая: как бы мне о тебе написать? Заключенной было 55, но в своей книге я описал ее как тридцатипятилетнюю женщину, эффектную, которая сделала, так сказать, карьеру, выбирая мужчин старше себя, выходя за них замуж и убивая их.

– Значит, реальность – это некий импульс для написания книги.

– Да, импульс. Сейчас я пишу о «романтическом мошенничестве». Для этой книги я также взял две-три истории из реальной жизни и, скажем так, насытил их художественным вымыслом. Лет пять-шесть назад я написал роман, на который меня вдохновила история женщины из Брайтона. Ее преследовал маньяк, задумавший убить всю семью. Я взял эту историю за основу, а потом общался с полицией и с психиатрами, чтобы составить портрет вымышленного персонажа. В романе «Умрешь, если не сделаешь» я пишу о человеке с зависимостью от азартных игр. Чтобы разобраться в том, как все устроено в мире игр, я говорил с «жучками» на скачках, провел много времени, так сказать, за кулисами казино, наблюдая, как ведут себя клиенты.

– Ваши собеседники всегда знают, что вы писатель?

– Да, и в девяноста девяти случаях из ста с готовностью мне помогают. Полицейские всегда читают мои тексты и указывают мне, где я ошибся или где я написал лишнего.