Пискаревский летописец. Происхождение, источники, авторство

Но Пискаревский летописец, в отличие от других источников, уделяет внимание царице Ирине не только из-за нарушения традиционного порядка православной литургии. Р. Г. Скрынников считал, что летописец проявлял особый интерес к царице, и привел для доказательства своего мнения статью Пискаревского летописца о строительстве крепости в Астрахани: «Ввиду опасности турецкого нападения на Астрахань русское правительство отдало приказ о строительстве крепости на переволоке между Доном и Волгой, названной Царицыным в честь Ирины Годуновой»[146]

. Но автор не объяснил причину особого внимания летописца к царице, т.к. не проанализировал это сообщение в контексте самого памятника.

Большой интерес историков вызывали статьи свода, связанные с Григорием Отрепьевым и другими событиями Смутного времени. Исследователи обратили внимание на рассказ Пискаревского летописца о скитаниях Григория Отрепьева по монастырям, но дали им совершенно различную оценку. Здесь, как и в ряде сообщений об опричнине, разногласия вызвала прежде всего достоверность события, описанного в Пискаревском летописце. В. Б. Кобрин не сомневался в том, что рассказ Пискаревского летописца соответствует действительности: «Автор летописца, хорошо осведомленный о различных слухах, бродивших по Руси, рассказывает, что Отрепьев перед побегом в Польшу проник в монастырь, где содержалась царица, "и, неведомо каким вражьим наветом, прельстил царицу и сказал ей воровство свое. И она ему дала крест злат с мощьми и камением драгим сына своего, благоверного царевича Дмитрея Ивановича Углецкого"»[147]

. Р. Г. Скрынников же, наоборот, считал сообщения об этих событиях фантастическими, принадлежащими перу не слишком хорошо информированного человека: «Самый загадочный эпизод в биографии Отрепьева – его блуждания по провинциальным монастырям. Современники знали о них понаслышке и неизменно противоречили друг другу, едва начинали перечислять места, в которых побывал чернец. Хронология их рассказов и вовсе легендарна. Один из летописцев записал, что Гришка прожил три года в монастырьке под Галичем, а потом два года „пребываше и безмолствоваше“ в Чудове, но, кажется, этот летописец был не особенно осведомленным человеком. Железноборский Галичский монастырь Ивана Предтечи он почему-то именовал Живоначальной Троицы Костромского уезда. Совсем фантастичен его рассказ о посещении Отрепьевым царицы Марии Нагой в монастыре на Выксе»[148]

.

В. И. Корецкий ссылался на Пискаревский летописец, когда писал о борьбе за власть в боярских кругах в 1606 г.: «Факт острой борьбы за власть в боярских верхах в мае 1606 г. подтверждается Пискаревским летописцем. Однако там на Лобное место с Шуйским выходил не Голицын, а Мстиславский. О кандидатуре Мстиславского писали Горсей и Маржерет»[149]

. Таким образом, исследователь, приводя примеры из других источников, подтвердил достоверность сообщения о событиях 1606 г. Пискаревского летописца.

Пискаревский летописец содержит сведения не только по общей русской истории, но и по некоторым частным вопросам. Многие исследователи обращаются к информации, содержащейся в Пискаревском летописце, при изучении истории строительства, книгогопечатания, металлургии.

Как уже отмечалось, в XIX в. первым сослался на Пискаревский летописец как источник по истории строительства Покровского собора священник Иван Кузнецов[150]. Пискаревский летописец, по его мнению, вполне достоверно объясняет пристройку лишнего Никольского придела в соборе в честь прибытия в Москву иконы святителя Николая. Летописец является, как считал И. И. Кузнецов, единственным источником, содержащим подобные известия о строительстве в храме лишнего придела. Но в составе Пискаревского летописца читается не только заметка о строительстве храма Василия Блаженного, но и о других сооружениях.