Читаем Письма полностью

Вологда, 21 июля 1970

Здравствуй, Люда!

Я по-прежнему в Вологде. Жаль, что теряется золотое время для работы на природе, но так приходится.

Частенько уезжаю в Прилуки, чтобы выкупаться и попить пива на жаре. По утрам хожу под холодный душ (мне его наладили). По-прежнему с большим интересом, а часто и с большой радостью читаю твои стихи.

Ты говорила, что будешь, возможно, в Вологде 21. Сегодня 21, но тебя нет. Как ты там живешь? Не думай обо мне плохо, это я только поначалу бываю такой. Люблю даже производить вначале вредное для себя впечатление, чтобы увидеть только реакцию… А как же иначе, Люда? Нельзя же сразу в омут головой. Надо все-таки осмотреться всесторонне да подумать. Только после этого могут наладиться ясные отношения и, конечно, более уверенные и спокойные. По-моему, так.

В 6 номере «Сельской молодежи» вышла страница моих стихов, а также в «Красном Севере» (за 19 июля). Напечатано стихотворение «Поезд». Может, посмотришь?

Кстати, давай попробуем напечатать твои стихи в каком-нибудь московском журнале? Пора, Люда, пора! Кроме того, Люда, не думай, что в Вологде тебе плохо будет. Ведь ты помнишь, как тебя хорошо встретили? Придай этому побольше значения и будь во всем снова уверена. Совсем ничего тревожного в этом отношении тут для тебя быть не может. Остается решать только личные дела. И тебе, и мне.

Как чувствует себя Инга? По-прежнему нервничает, да? Что это с ней такое?

Да, знаешь что? Ты могла бы, если потребуется, бывать у нашей Жени (помнишь?). Там красиво, и хороший лес, и вода, и домик, и за несколько дней там действительно можно что-либо создать, да и отдохнуть. В Троице-то ведь очень пустынно.

До свиданья, милая Люда! Счастливого тебе возвращения.

Николай.

21 июля 1970 г.

P.S. Ко мне пока никто не приехал. Что бы там ни было, я решил не принимать серьезных действий.<…>

<p>В. М. ЕРМАКОВУ</p>

Вологда, 31 июля 1970

Дорогой Валя!

Получил твое письмо.

Думал над новым названием для книжки, но ничего путного пока что в этом смысле не нашел. Привык к своему прежнему названию. Дело в том, что в названий «Зеленые цветы» есть определенный смысл, и он более менее определен в стихотворении «Зеленые цветы», вошедшем в рукопись. Зеленых цветов не бывает, но я их ищу. Может, ты договоришься все-таки с Д. А. оставить название прежним? Ничего ведь в нем плохого или страшного нет. Напиши, Валя, пожалуйста, на Вологодский Союз писателей (Вологда, ул. Лермонтова, 15, ком. 415).

Еще вот что: мне Дмитрий Артемьевич сказал, что можно объем рукописи довести до 3 п. л. Значит, можно будет еще добавить стихов. А еще он сказал, что не обязательно нужны новые, лишь бы хорошие, значит, можно будет потом кое-что в рукописи пересоставить? Но существо-то книжки я оставляю прежним, поэтому для художников смысл книжки должен быть ясен и теперь. Где-то в конце сентября (а может, и раньше) буду в Москве, тогда бы мы еще поработали над рукописью. Ну почему же не подходит название «Зеленые цветы»? Это ничего не напоминает, имеет свой смысл. Да и неужели так существенно для дела название? Книжка вышла бы лишь получше!

Всего тебе наилучшего! Жду ответ. Большой привет Д. А.

31/VII—70 г. Н. Рубцов

<p>Л.А.ДЕРБИНОЙ</p>

Ферапонтово, август 1970

Люда, здравствуй!

Здесь, в деревне, очень хорошо дышится, но подробности я напишу после, сейчас некогда, т. к. уходит почтальон.

Я собираюсь здесь побыть числа до 15. Поэтому, как мы договорились, ты пошли мне, пожалуйста, верстку, если она будет, а также пошли, если можешь, немного денег тeлeгpaфoм. Или напиши просто, как там, чего там… или телеграфируй даже, если потребуется.

До свидания!

Жду ответа.

Николай.

Мой адрес: Вологодская обл… Кирилловский р-н, Ферапонтово, д. Оденьево.

P.S. Может вернусь в Вологду и пораньше.

<p>В. М. ЕРМАКОВУ</p>

Вологда, 27 октября 1970

Дорогой Валентин!

Я потерял где-то тот адрес, который ты мне давал. Теперь вот что. Попроси, пожалуйста, свое начальство (показавши, м. б., и это письмо), чтобы тебя отпустили, как редактора (ну командировали бы, что ли), ко мне, как к автору. Дело в том, что после архангельской поездки я сильно разболелся и сам для работы над рукописью приехать долго не смогу.

Пожалуйста, отпросись. Мы тут все сделаем, и тогда дело не задержится. Ответ телеграфируй по адресу: г. Вологда, ул. Лермонтова, 15, писательская организация. Жду!

27/Х—70 г. Николай Рубцов

<p>В. Д. ЦЫБИНУ</p>

Вологда, конец 1970

Дорогой Володя!

Очень жалею, что раньше никак не мог послать тебе стихи для «Дня». Болел, ездил.

Высылаю сейчас несколько стихотворений, только из тех, которые нигде не напечатаны, пусть не и лучших. Может быть, найдешь возможность отобрать хотя бы одно (или пару) из них. Книжку «Сосен шум» вышлю завтра.

Напиши, пожалуйста, ответ.

По адресу: Вологда, д. 15, ком. 415.

За твой «глагол» огромное и сердечное спасибо.

С Новым годом!

Наилучшего тебе!

Николай Рубцов

<p>В. М. ЕРМАКОВУ</p>

Вологда, январь 1971

Дорогой Валя!

Перейти на страницу:

Все книги серии Рубцов, Николай. Сборники

Последняя осень
Последняя осень

За свою недолгую жизнь Николай Рубцов успел издать только четыре книги, но сегодня уже нельзя представить отечественную поэзию без его стихотворений «Россия, Русь, храни себя, храни» и «Старая дорога», без песен «В горнице моей светло», «Я буду долго гнать велосипед», «Плыть, плыть…».Лирика Рубцова проникнута неистребимой и мучительной нежностью к родной земле, состраданием и участием ко всему живому на ней. Время открывает нам истинную цену того, что создано Рубцовым. В его поэзии мы находим все большие глубины и прозрения, испытывая на себе ее неотразимое очарование…

Алексей Пехов , Василий Егорович Афонин , Иван Алексеевич Бунин , Ксения Яшнева , Николай Михайлович Рубцов

Биографии и Мемуары / Поэзия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Прочее / Самиздат, сетевая литература / Классическая литература / Стихи и поэзия / Документальное

Похожие книги

1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература