Письма 1842-1845 годов

Едва я получил ваше письмо, добрый друг мой Анна Михайловна (от 21 сентября), как вслед за ним пришло другое, от Жуковского из Франкфурта, писанное от 28-го августа. Благодарю от всей души бога за то, что у вас всё хорошо и что бог внушает вам так действовать умно, как вижу из вашего письма. Не позабывайте, повторяю вам, вновь того, которого я вам поручил. Вы будете ему нужны, особенно теперь, по возвращении его. Начало, сделанное вами, прекрасно, и слова, которые вы ему сказали, именно те, которые нужны. Да встречает он в вас нежную душу сестры и твердый взор верующей в бога, да дышит от ваших слов надежда несокрушимая и укрепленье — бог вам помогает, в том не сомневайтесь. Имейте только его, всемогущего, в своих мыслях присутствующим несомненно и произносите ваше слово, как бы имели его самого об руку вашу, а без него не произносите вашего слова. И будет слово ваше разумно и облечется силою, вам неведомою. А пока молитесь заблаговременно о том, чтобы было так. Я рад также тому, что вы ближе и ближе сходитесь с Софьей Миха<й>ловной и что она в вас видит свою потребность душевную. Ей вы много можете сделать добра и в ее собственном положении, и в воспитании детей, и во многом прочем. Вам нужно будет также сойтись и непременно поближе с Марие<й> Алекс<андровной>: всё, что ни слышу я о ней, говорит о многих сокровищах, в ней заключенных, за что должны [мы должны] также благодарить бога. И вы ей, и она вам может быть очень полезна. Александре Осиповне передайте это письмецо, которое, если она прочтет, [Далее начато: и] помолившись сильно богу, то я уверен, что грусть ее минет, как тень от скоропреходящего облака. [Далее начато: Она очень, очень благодарна за все ва<ши>] Она, вероятно, уже в Калуге; если так, то письмо ей перешлите туда немедленно. Она вам всем очень, очень благодарна за все ваши ласки и дружбу, оказываемую ей в Павлине, и, не умея ничем выразить своей признательности, просит, бедненькая, меня сказать вам это. Но я, вместо слов с моей стороны, выписываю вам строки ее самой из письма ее, которые вы передайте маминьке и Софье Михайловне: «Из Павлина меня отпустили с сожаленьем; не умею вам пересказать, сколько я им благодарна за милые их ласки; я не умею никак благодарить; есть слова, которые похожи на комплименты, я их не терплю. Прошу вас, когда вы будете писать им, передать им всю мою благодарность». О себе скажу вам, моя добрая Анна Миха<й>ловна, что бог ко мне бесконечно милостив, чему, без всякого сомнения, способствовали не мои грешные молитвы, но молитвы молившихся обо мне, которых всех, а в том числе и вас, благодарю всею благодарностью души моей. Я чувствую себя после дороги лучше; климат римский, кажется, по-прежнему благосклонствует ко мне. И милосердный бог, может быть, вновь воздвигнет меня на труд и подаст силы и высшую всего на свете радость служить ему. Поцелуйте Софию Миха<й>ловну, обнимите вашу маминьку и прощайте до следующего письма.

Ваш Гоголь.

Адресуйте или в посольство, или на мою квартиру: Via de la Croce, № 81, 3 piano.

На обороте: S. P'etersbourg. Russie.

К ее сиятельству графине Анне Михайловне Вьельгорской.

С. П. Бург. На Михайловской площади в доме графа Вьельгорского.

С. М. СОЛЛОГУБ <Лето—октябрь 1845. Рим.>

Здравствуйте, миленькая моя сестрица! Правда ли то, что вы уже несколько раз бросили копейку нищему? Мне, по крайней мере, так сказала Анна Михайловна. Не оттого ли мне часто было так легко и светло на душе, когда вспоминал об вас? Благодетельствуйте и вперед. Вы много можете сделать. Помогайте также и другим понемногу, особенно тем, которых вы увидите в унынии: тут вы можете помочь, потому что бывали сами в унынии и знаете, что такое уныние. Вы можете даже проще всех нас помогать в сем случае и на это одни только имеете право. Помогите особенно Александре Осиповне, когда увидите ее в хандре. Погрозите ей только вашим пальчиком и скажите, что вы запрещаете ей быть в хандре и чтобы она сию же минуту рассмеялась; но скажите это твердо, и хандра вмиг исчезнет. Напишите мне о вашем собственном душевном состоянии, о беби, о В<ладимире> А<лександровиче> и о прочем хотя два слова. А нищего всё-таки не забывайте. Усмехнитесь же немножко таким образом, как я люблю.

Прощайте, сестрица вовеки и всюду.

Брат ваш Г.

Расскажите мне также какую-нибудь сказочку.

Н. Н. ШЕРЕМЕТЕВОЙ Окт<ября> 30 <н. ст. 1845. Рим>

Уведомляю вас, добрый друг мой Надежда Николаевна, что я приехал в Рим благополучно. Молитвы молившихся обо мне услышаны милосердным богом: мне гораздо лучше, и не нахожу слов, чем выразить ему благодарность. Всё было во благо: и страдания и болезни. [Далее начато: как всё, что ни исходит от него] А вас благодарю также, моих грешных молитв недостало бы. Молитесь же, друг мой, теперь о том, чтобы вся жизнь моя была ему служение, чтобы дана мне была высокая радость служить ему и чтобы воздвигнуты были его всемогущею десницею во мне силы на такое дело.