Письма 1848-1852 годов

А. О. СМИРНОВОЙ Москва. Сентябр<я> 15 <1849>

Что с вами, бесценный друг Алексан<дра> Осиповна? Зачем вы ни строчкой не отвечали на письмо мое? Я слышал, что вам много хлопот и даже неприятностей, но все-таки хоть два слова. Хоть одно слово. С меня довольно и коротенького здравствуй.

Бог да хранит вас. Весь ваш

Н. Г.

Н. В. ПУТЯТЕ <14–18 августа или 21–27 сентября 1849. Абрамцево.>

Сделайте милость, уведомьте, Николай Василь<еви>ч, у вас или не у вас Клементий Осипович. Я был в Троице и, к изумленью, его там не увидел. Княжна Цицианова сказывала, что и она не видала его и что он оттоле куда-то уехал вдруг. Из сего я вижу, что человек, которому поручен был ответ, изустно донес его не в том виде. Встретивши его в поле, подъезжавши к деревне и поленившись возвратиться с ним для написанья записки (а карандаша в кармане тоже не было), я ему объяснил, что мы, дескать, с стариком Аксаковым собирались всё утро к Николаю Васильевичу, но мешал дождь. Теперь же, видя, что Клементий Осипович переменил намерение [желание ехать] и хочет ехать с вами (или идти пешком к Троице, как сказано в записке), то в таком случае будь по его. Мы все поедем тоже в Троицу. Там встретимся и устроим насчет возврата в город. Но всё, как видно, спуталось и перепуталось. Известите меня как о Клементин Осиповиче, [как о себе, так] так равно и о себе, будете ли вы дома сегодня и завтра. Потому что если не сегодня, то завтра я и старик Аксаков, сгорающий нетерпеньем с вами познакомиться, едем к вам. Поехали бы и сию минуту, но ждем еще известья из Троицы, где у меня есть небольшое дело.

Ваш весь Н. Гоголь.

Передайте душевный поклон супруге и сестрице.

На обороте: Николаю Васильевичу Путяте от Гоголя.

А. О. СМИРНОВОЙ Октябр<я> 20 <1849>. Москва

Я о вас часто думаю, Александра Осиповна. Вероятно, и вы тоже иногда обо мне вспоминаете, но всё же этого мало. Нужно иногда перекинуться письмецом. Я, слава богу, не чувствую, что я хвор, время летит в занятиях, так что некогда подумать о болезни. Больше читаю, чем пишу. Вижу, что много нужно еще приготовиться, нужно [что нужно о] внимател<ьно>, и даже очень внимательно, прочесть всё то, что знакомит нас с краем нашим, нами позабытым. Вижу мало кого, потому что просто не имею времени видеть. Графиню Соллогуб, которая здесь, еще не видал ни разу. Здоровье ее, говорят, хорошо. Видел вскользь Андрея Карамзина с супругою, возвратившегося из путешествия по заводам и обширным демидовским землям, вскользь видел Соллогуба, неизменного и того же. Александр Петро<вич> Толст<ой> возвратился из Петербурга здоров и вам кланяется. Напишите же, что делаете вы и как живется. Ведь описывать немного: верно, строк пять-шесть всего. Поклонитесь тем, кто помнит меня в Калуге, и пришлите мне пакет, посланный на ваше имя мне в Калугу [на мое имя в Ка<лугу>] графиней Толстой. Он [он мне] заключает в себе два письма, [два письма мне] одно из которых мне очень нужно. Да и все-таки, мне кажется, этому пакету приличнее быть у меня, чем оставаться где-нибудь в конторе Жулева. В ожидании ваших добрых дружеских строк (всегда отрадных моей душе), остаюсь ваш весь

Н. Гог<оль>.

С. М. СОЛЛОГУБ и А. М. ВЬЕЛЬГОРСКОЙ Москва. Октябрь 20 <1849>