Письма (1857)

Пишешь ты, что учишь уже о многоугольниках. Хорошо, если б впрок пошло и если б ты хоть это знал порядочно. (1) Помни, что не надобно и другого забывать, а напротив, всё более и более развивать себя, читать и учиться. Да одно самолюбие заставило бы всякого другого, на твоем месте, вести дело серьезно. Не говорю уже о других побуждениях.

Ты говоришь о пальто в 28 р. Послушай, Паша, что это за легкомыслие? Ты до того слаб волей и изнежен, что не можешь отказать себе ни в малейшем почесывании. К чему же это поведет? Ты знаешь, а если не знаешь, то можешь угадать, каковы наши денежные обстоятельства. Ты должен бы был сам быть скромнее. Ты хочешь рядиться; у тебя на уме хвастовство, задать шику, тону. Для чего? Кого прельщать? Говорю окончательно, я не могу тебе купить пальто дороже чем в 12 или по крайней мере в 15 рублей. Такое пальто можно купить готовым и с этим, пожалуй, обратись к брату, в том только случае, если тебе действительно нечего носить. Я не помню, в чем ты ходил прошлый год летом. Но если только возможно тебе несколько подождать, то подожди и проноси прошлогоднее. Во всяком случае, обратись по этому делу к брату, Михаилу Михайловичу. Покажи ему это письмо, если нужно. Как он решит, пусть так тому и быть. Я вчера еще отослал к нему письмо. Скоро буду еще писать ему и упомяну о тебе еще раз, потому что я уже просил его помогать тебе. Я ему столько теперь должен, а у него так много своих забот и трат, что мне ужасно совестно его беспокоить.

Тетка тебе кланяется. Мамаша тебя любит. До свидания.

Тебя любящий Ф. Достоевский.

Р. S. Мамаше сегодня вечером слишком, слишком худо. Доктор ни за что не отвечает. Молись, Паша.

(1) было: хорошо

227. M. M. ДОСТОЕВСКОМУ 13-14 апреля 1864. Москва

Москва 13 апреля/64.

Милый друг мой, Миша,

Сегодня получил твои два письма: одно с деньгами 100 руб. и с припиской в две строки, за что (то есть за письмо и за приписку) благодарю тебя от всего сердца; а другое письмо, от 10 апреля, на которое спешу отвечать. Я уже писал тебе о моей повести в двух письмах. Что она не готова и что я оставил тебя в самое критическое время (время первых книг журнала) без повести и без статей, - я сам слишком мучительно знаю, (1) друг мой милый. Но что же делать, всё это внешний фатализм; всё это не от меня зависело. По году жизни бы отдал за каждую книгу журнала, только бы этого не было. Я в положении ужаснейшем, нервном, больном нравственно и только тащу с тебя деньги, потому что траты мои не уменьшаются, а увеличиваются. Всё это меня мучит, мучит, и я не знаю, чем это кончится. Но о деле: что я писал о повести, то и теперь пишу: повесть растягивается; очень может быть, что выйдет эффектно; работаю я изо всех сил, но медленно подвигаюсь, потому что всё время мое поневоле другим занято. Повесть разделяется на 3 главы, из коих каждая не менее 1 1/2 печат<ных> листов. 2-я глава находится в хаосе, 3-я еще не начиналась, а 1-я обделывается. В 1-й главе может быть листа 1 1/2, может быть обделана вся дней через 5. Неужели ее печатать отдельно? Над ней насмеются, тем более, что без остальных 2-х (главных) она теряет весь свой сок. Ты понимаешь, что такое переход в музыке. Точно так и тут. В 1-й главе, по-видимому, болтовня; но вдруг эта болтовня в последних 2-х главах разрешается неожиданной катастрофой. Если напишешь, чтоб я присылал одну 1-ю главу, - я пришлю. Напиши же непременно. Пожертвовать такими пустяками я еще могу и пришлю главу. Но вот что: ты сам писал, что хочешь выдать к празднику книгу. Когда ж присылать? Неужели ж выйти после праздников? Это задержит подписку. Теперь о подписке. Брат, я уверен и твоя собственная опытность должна бы научить и тебя, что теперь подписка уже почти проходит и что если б мы в каждом номере выдавали бы по Тургеневу, то и тогда бы не подняли сильно подписку. У тебя есть большая вещь Зарубина. Печатай ее. Это недурно. Возьми у Милюкова рассказов и проч. Похлопочи только о критике, главное о критике. Направление наше, конечно, для публики несомненно, но статей-то, специально разрабатывающих направление, мало. О, конечно надо, необходимо надо, чтоб март был даже лучше первых двух номеров. Но что же делать? Да и на подписку за нынешний год уже нельзя надеяться. Но зато мы последующими номерами возьмем; целым годом возьмем и зато к концу года выработаем великолепную подписку на будущий год. За это отвечаю. Деньги же на этот год доставай здесь у тетки. Ты, вероятно, получил уже мое ответное письмо на этот вопрос. Было бы сумасшествием не испробовать (имея столько вероятностей на успех) этот заем! Издавай же книгу скорее, до пасхи, и приезжай на святой сюда.