Письма 1886-1917

Дело в том, что было решено так:

1) Не везти Горева в Крым, так как он наотрез отказывается от этого.

2) Не везти его в Сухум, так как там очень сыро после снежной зимы, а также потому, что через месяц больному надо ехать на кумыс в Уфимскую губернию. От Кавказа до Уфы далеко и потому не стоит забираться в такую даль.

3) За границу отказался тогда ехать и сам больной (теперь же он просит).

4) Вот почему его решили свезти к Вырубову в санаторий. Но Вырубов, очевидно, не очень-то рад иметь у себя опасного больного — желает от него избавиться. Ради этого он подстрекает и самого Горева.

Если поездка неизбежна и может принести пользу, я найду денег для отправки, но надо знать -

1) куда его отправят,

2) сколько это будет стоить и

3) запастись местом в заграничном санатории заранее.

Без Ф. А. Гриневского мы не сумеем разрешить этих вопросов.

Простите, что беспокою, но к кому же мне обратиться? Притом бедный Горев так жалок и беспомощен, что нужно доброе сердце, чтоб его пожалеть.

Зная Вашу доброту, я пользуюсь ею ради хорошего, гуманного дела.

Извиняюсь и сердечно благодарю заранее.

Сердечно преданный

К. Станиславский

396*. О. В. Гзовской

21 мая 1911

Дорогая Ольга Владимировна!

Спасибо за Вашу хорошую телеграмму и за добрую память. Спасибо и Владимиру Александровичу. Очень был тронут. Жаль, что Вы не приписали о художественных и материальных результатах первого вечера. Будет ли второй? Когда думаете вернуться в Москву?

Напишите коротенькую записку на все эти вопросы. Мы уезжаем 31 мая. Я — на три недели в Карлсбад, а жена с детьми в St Lunaire, villa Goeland.

Вчера Сулер показывал перестановку ширм и освещение ¹.

Великолепно, торжественно и грандиозно.

Если удастся угадать замысел Крэга и в костюмах — получится нечто большое. Теперь все дело в актерах.

От души желаю отдохнуть, так как предстоящий сезон обещает быть интересным и трудным.

Целую Вашу ручку и жму руку Владимиру Александровичу.

Сердечно преданный

Ваш К. Алексеев

21-V-911 Москва

397*. Г. С. Бурджалову

28 мая 1911

Дорогой Георгий Сергеевич!

Спасибо за поздравление, спасибо за теплое хорошее письмо.

Я опоздал ответом, так как искал такой минутки, когда можно, забыв о делах, отдаться жизни чувства. Ведь только в эти минуты можно говорить от сердца.

Хочется помочь и ободрить Вас.

Попробуйте-ка крепко взяться за работу, но знаете как? не очень критикуя условия работы, а, напротив, с полным желанием и верой устранить все мелкое и ненужное и отстоять чистое в искусстве. Давайте сделаем это в память нашей милой, чистой Маргариты Георгиевны ¹. Она любила молодежь, она занималась с ними. Поможемте же и мы им.

Устроим параллельно спектакли — одноактных, двухактных пьес, иллюстрации рассказов, миниатюр и проч.

Если эта мысль Вас заинтересует, постарайтесь за лето подыскать и составить репертуар. Конечно, произведения должны быть литературные. Намечены, между прочим, «Белые ночи» Достоевского, «Униженные и оскорбленные» (роман Наташи) Достоевского. Миниатюры Чехова, Мопассана. Рассказы Слепцова и т. д. Хорошо бы просмотреть Щедрина (Салтыкова), Григоровича, Успенского.

Право, увлекитесь-ка этим делом, и как актер, и как инициатор, и как администратор.

Лучшее лекарство от тоски и горя — работа. Как бы хотелось помочь Вам!

Крепко обнимаю Вас, благодарю и люблю. Жена Вам кланяется.

Любящий Вас

К. Алексеев

28-V-911-Москва

398. В. С. Врасской

30 мая 1911

Дорогая Варвара Степановна!

Все понимаю, искренно Вам сочувствую, люблю, как и раньше, и желаю успеха.

Тяжело и жалко, что все так случилось, но «нет худа без добра».

Если Вам дадут дело в Александринке, то Вы найдете практику. Постарайтесь на практике осуществить то, что Вы полюбили, и поддержите доброе имя и принципы Художественного театра. Жду, что Теляковский будет благодарить нас за Вас, как он благодарил за Лаврентьева, Петрова ¹.

Служите искусству, не личному успеху.

Подчините себя строгой этике. Терпеливо проводите новое, не обижая и не оскорбляя старого, и… все будет хорошо.

Если среди года напишете словечко о себе, о здоровье и о дебютах, буду искренно благодарен. Мысленно благословляю Вас, жму руку и прошу передать почтение Вашим родителям от сердечно преданного Вам

К. Алексеева (Станиславского)

1911-30-V-Москва

399. М. П. Лилиной

Июнь 1911

Карлсбад

Дорогая и бесценная.

Не знаю, куда писать. Едва ли ты получишь это письмо — пишу на риск, так как соскучился. Доехал я хорошо и плохо. Хорошо, потому что было удобно, плохо — так как скверно спал. Не знаю почему! Устроился с Немировичем в «Rudolfsnof». Он очень мил и внимателен. В первый день приезда не лечился. Устал. Вчера пил горячие воды. Пока никакого действия. Здесь сравнительно хорошая погода. Устройство, место, прогулки — очаровательны. Жизнь скучная. Знакомых, слава богу, не очень много. Брат Попова, Козлов, Потапенко.

Крепко обнимаю, благословляю. Стремлюсь к вам.

Нежно любящий

Костя