Письма 1901-1904

Дорогой Александр Валентинович, бью челом Вам за Ваше милое письмо и за обе рецензии, которые я прочел (скрывать не стану) два раза, с большим удовольствием. От этих Ваших рецензий так и повеяло па меня чем-то давним, но забытым, точно Вы родня мне или земляк, и живо встала у меня в памяти юбилейная картинка "Будильника", где около Курепина и Кичеева стоим я, Вы, Пассек с телефонной трубкой у уха; и кажется, что юбилей этот был лет сто или двести назад… Кстати сказать, сей юбилейный номер имеется у меня в архиве, и когда Вы приедете в Ялту, то я отыщу его и покажу Вам.

Когда приедете в Ялту, то непременно в тот же вечер дайте мне знать по телефону, доставьте мне это удовольствие. Мне, повторяю, очень и очень хочется повидаться с Вами, имейте это в виду; если же Вы выедете из Питера после 1-го мая и если остановитесь в Москве на день - на два, то учиним свидание в Москве, в каком-нибудь ресторане.

Пишу я теперь мало, читаю много. Читаю и "Русь", которую выписываю. Сегодня читал "Сборник" изд. "Знания", между прочим горьковского "Человека", очень напомнившего мне проповедь молодого попа, безбородого, говорящего басом, на о, прочел и великолепный рассказ Бунина "Чернозем". Это в самом деле превосходный рассказ, есть места просто на удивленно, и я рекомендую его Вашему вниманию.

Если буду здоров, то в июле или августе поеду на Дальний Восток не корреспондентом, а врачом. Мне кажется, врач увидит больше, чем корреспондент.

Вчера получил я из Владивостока письмо от одного жизнерадостного молодого человека -писателя; ехал он во Владивосток весело, а там вдруг почувствовал отчаяние.

Шлю Вам сердечный привет, Илларии Владимировне низко кланяюсь.

Еще раз спасибо большое. Крепко жму руку.

Ваш А. Чехов.

4401. О. Л. КНИППЕР-ЧЕХОВОЙ

13 апреля 1904 г. Ялта.

13 апреля.

Моя милая старушка, кланяется тебе твой старичок, которого ты уже забыла и на которого, как мне кажется, уже махнула рукой. Вчера получил от симпатичного г. Арабажина письмо и рецензию. Просит написать ему мое мнение и правду ли он пишет, что Лопахин влюблен в Раневскую. Вообще животное довольно беспокойное и нелепое. M-me Гнедич дама жадная, глотающая, как акула, похожая на содержательницу веселого дома, но у нее есть и хорошие качества; так, она прекрасно переносит морскую качку. Я раз шел с ней на катере в сильную качку и она держалась молодцом. Сегодня в Ялте идет "Вишневый сад" - это на сцене в два шага.

Шнап глупо-солиден, живет днем на дворе и лает басом, ночует в комнате у матери; каждый день ходит с Арсением на базар.

В апреле только 30 дней, значит, 31-го ты приехать не можешь. Приезжай лучше 1 мая. Как приеду, тотчас же в баню, потом лягу и укроюсь своим бухарским одеялом.

А ветер все дует и дует.

Напиши мне, если не забудешь, что я должен взять с собой из Ялты, сколько рубах ночных, сколько сорочек и подоконников. Насчет подоконников посоветуйся с Чюминой; хотя мне кажется, муж ее ходит без подоконников, а просто так.

Вчера получил извещение, что Татьяна Щепкина-Куперник вышла замуж.

Ну, радость моя, ненаглядная, целую тебя и обнимаю много раз. Сегодня я здоров, чувствую себя хорошо.

Будь и ты здорова, лошадка.

Твой А. На конверте:

Петербург.

Ее высокоблагородию

Ольге Леонардовне Чеховой-Книппер.

Мойка 61.

4402. Б. А. ЛАЗАРЕВСКОМУ

13 апреля 1904 г. Ялта.

13 апреля 1904 г.

Дорогой Борис Александрович, вчера Ваше большое грустное письмо дошло до меня, я прочел его и посочувствовал Вам всей душой. Теперь, надо думать, в сочувствии Вы не нуждаетесь, так как уже попривыкли к месту, уже весна, тепло и знаменитая бухта очистилась ото льда. Когда я был во Владивостоке, то погода была чудесная, теплая, несмотря на октябрь, по бухте ходил настоящий кит и плескал хвостищем, впечатление, одним словом, осталось роскошное - быть может оттого, что я возвращался на родину. Когда кончится война (а она скоро кончится), Вы начнете разъезжать по окрестностям; побываете в Хабаровске, на Амуре, на Сахалине, по побережью, увидите тьму нового, неизведанного, что потом будете помнить до конца дней, натерпитесь и насладитесь и не заметите, как промелькнут эти страшные три года. Во Владивостоке, в мирное время по крайней мере, живется не скучно, по-европейски, и мне кажется, жена Ваша не сделает ошибки, если приедет к вам после войны. Если Вы охотник, то сколько разговоров про охоту на тигров! А какая вкусная рыба! Устрицы по всему побережью крупные, вкусные.

В июле или в августе, если здоровье позволит, я поеду врачом на Дальний Восток. Быть может, побываю и во Владивостоке.

Скоро я поеду в Москву, но Вы все-таки продолжайте писать в Ялту; отсюда письма аккуратно пересылаются мне, где бы я ни находился.

Крепко жму Вам руку и желаю здоровья и отличного настроения. Вы пишете, что читать во Владивостоке нечего. А библиотеки? А журналы?

Если случится бомбардировка или что-нибудь вроде, то опишите, поскорее пришлите - или для газеты, или для "Русской мысли", глядя по размерам.

Ваш А. Чехов.

4403. И. П. ЧЕХОВУ

14 апреля 1904 г. Ялта.