Письма

Мои слова о том, что проза У. Э. X. — проза поэта, были незаслуженным комплиментом. Его проза идет рывками, судорожно, и ему не по плечу изысканная архитектура длинной фразы, раскрывающейся, как дивный цветок; написал же я это только ради симметрии. «Его стихи — прекрасные стихи прозаика» — это относится к лучшему из созданного Хенли, «Больничным стихам», написанным верлибром, а верлибр есть проза. Деля стихотворение на строки, автор задает ритм и приглашает читателя этому ритму следовать. Но единственный предмет его забот — литература. Поэзия не выше прозы, и проза не выше поэзии. Говоря о поэзии и прозе, мы имеем в виду чисто технические особенности словесной музыки — можно сказать, ее мелодию и гармонический строй, — хотя это вовсе не взаимоисключающие термины; разумеется, я вознес Хенли незаслуженно высоко, сказав, что его проза — прекрасная проза поэта, но вторая половина той фразы неявным образом отдает дань его верлибрам, которые У. Э. X., если бы у него осталась хоть капля критического чутья, должен был бы оценить первый! Вы, судя по всему, не поняли, что я хотел сказать. Малларме бы понял. Но дело не в этом. Все мы падки на пошлые панегирики, но У. Э. X. заслуживает скорее длинного перечня его литературных неудач, снабженных датами.

Я все еще здесь, хотя ветер дует немилосердно. На стенах у меня висят Ваши прелестные литографии, и Вам приятно будет узнать, что я не предлагаю Вам их переделать, хоть я и не издатель «доходных серий».

Рад был узнать, что Монтичелли продан, хотя Обах не пишет, за сколько. Завтра здесь будет Дэл Янг, и я скажу ему об этом. Похоже, он думает, что картину купил он. Разумеется, я ничего не знаю об обстоятельствах продажи.

В прошлый четверг Робби Россу пришлось вернуться в Англию, и я боюсь, в этом году он не сможет приехать снова.

Куда я сам подамся — не знаю. Чтобы делать ту работу, которую я хотел бы делать, у меня нет нужного запала и, боюсь, никогда уже не будет. Творческая энергия из меня выбита. К чему надрываться ради того, что принесло мне так мало радости, когда я это имел. Всегда Ваш

О. У.

176. ЛОРДУ АЛЬФРЕДУ ДУГЛАСУ {282}

Кафе «Сюисс», Дьепп

Вторник, 7.30 [? 31 августа 1897 г.]

Милый, родной мой мальчик! Я получил твою телеграмму полчаса назад и пишу тебе эти строки только лишь для того, чтобы сказать, что быть с тобой — мой единственный шанс создать еще что-то прекрасное в литературе. Раньше все было иначе, но теперь это так, и я верю, что ты вдохнешь в меня ту энергию и ту радостную мощь, которыми питается искусство. Мое возвращение к тебе вызывает всеобщее бешенство, но что они понимают? Только с тобой я буду хоть на что-то способен. Возроди же мою разрушенную жизнь, и весь смысл нашей дружбы и любви станет для мира совершенно иным.

Как бы я хотел, чтобы после нашей встречи в Руане мы не расставались. А теперь между нами необозримая пропасть. Но мы ведь любим друг друга. Доброй ночи, мой милый. Всегда твой

Оскар

177. КАРЛОСУ БЛЭККЕРУ

Гранд-отель де Франс, Руан

Понедельник [почтовый штемпель — 6 сентября 1897 г.]

Мой дорогой Карлос! Погода в Берневале была такая скверная, что я сбежал сюда, где она много хуже. Я не могу оставаться на севере Европы — климат меня просто убивает. Я не имею ничего против одиночества, если светит солнце и меня окружает joie de vivre [76], но последние две недели в Берневале были отвратительно мрачными и совершенно убийственными. Никогда не был я так несчастен. Я пытаюсь раздобыть денег, чтобы поехать в Италию, и надеюсь добраться до Сицилии, но дорожные расходы ужасают меня. Вряд ли я увижу Вас до отъезда, поскольку Вы пишете, что окажетесь во Франции не раньше конца сентября, и переезд из Базеля будет, без сомнения, долгим и утомительным.

Я глубоко огорчен тем, что Констанс не пригласила меня приехать и встретиться с детьми. Я и не чаю теперь когда-нибудь с ними свидеться. Всегда Ваш

Оскар

Пишите мне в Берневаль-сюр-мер.

ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ Неаполь 1897–1898

Описание

Единственное упоминание о поездке Уайльда из Берневаля в Неаполь принадлежит Винсенту О'Салливану. В своей книге «Облики Уайльда» (1936 г.) он пишет о том, как, получив письмо от Уайльда, он встретился с ним в Париже. За обедом Уайльд рассказал, что он едет в Италию: