Письма

Не пришлете ли Вы мне «Вольпоне», если не жалко расстаться с одним экземпляром. Я изумился, не получив этой книги, то же самое и Робби Росс. Хочу посмотреть, как у него получаются панегирики. Если они не уступают его критике, значит, они просто превосходны, как превосходно все, что он пишет. Я вечно стыжу его за праздность, но это относится только к утренним его часам.

«Кроникл» приходит нерегулярно, как правило, по два номера в одной бандероли. Номера за прошлые понедельник и вторник я еще не получил — полагаю, они пропали во время шторма в Ла-Манше. Но поскольку «Кроникл» имеет странную привычку не сочинять новостей, считаю, что эти два номера я уже прочитал.

Жду от Вас несколько обычных титульных листов для подарочных экземпляров. И прошу также сообщить, сколько книг мне причитается с каждого переиздания.

Жизнь я веду очень правильную, что мне совсем не по нраву. В здешних сосновых рощах замечается печальное отсутствие фавнов, а если и живет где-нибудь в море Протей, то он прикидывается почтенным членом парламента. А как Поллит? Он прислал мне две фотографии: на одной он белокурый, на другой темноволосый и на обеих совсем разный. Какой же он на самом деле? Всегда Ваш

Оскар

206. РОБЕРТУ РОССУ {302}

Напуль

2 февраля 1899 г.

Дорогой мой Робби! Чек благополучно прибыл, спасибо. Твой рассказ о Генри Джеймсе изрядно позабавил Фрэнка Харриса — это великолепная глава для твоих будущих воспоминаний.

Сегодня первый раз идет дождь — погода прямо ирландская. Вчера был восхитительный день. Я ездил в Канн смотреть «Bataille des Fleurs» [86]. В самом прелестном экипаже — сплошь желтые розы, а лошадиные сбруи украшены фиалками — сидел старик порочного вида, явно англичанин; на козлах, рядом с кучером, возвышался его слуга, очень красивый юноша, весь увитый цветами. «Императорский, нероновский Рим», — прошептал я.

Я надписал для Смизерса экземпляры пьесы, тебе — на японской бумаге. Смизерс покажет тебе список; дай мне знать, если я кого-нибудь обидел. Милый наш Мор Эйди, разумеется, получит подарочный экземпляр, и Реджи тоже.

Гарольд Меллор будет в Лондоне в конце месяца. Он едет туда купить мне галстуков. Я попросил его известить тебя о своем приезде. Он чудесный малый, очень образованный, хоть и говорит, что Литература не может адекватно выразить Жизнь. Это-то верно; но ведь произведение искусства вполне адекватно выражает Искусство, а больше ничего и не надо. Жизнь — это только мотив орнамента. Надеюсь, у тебя все будет хорошо. Фрэнк Харрис сейчас наверху и громовым голосом рассуждает о Шекспире. Я добросовестно бездельничаю. Всегда твой

Оскар

207. РОБЕРТУ РОССУ {303}

Глан, кантон Во, Швейцария

[Приблизительно 1 марта 1899 г.]

Дорогой мой Робби! Спасибо за очаровательное письмо, которое вчера поджидало меня здесь, когда я приехал из Генуи.

Вид твоего имени на чистой странице моей книги несказанно меня радует. Жаль только, я не могу посвятить тебе нечто более прекрасное и значительное — но и здесь есть кое-какие забавные места, и по тону и настроению пьеса получилась светлой и радостной.

Я ездил в Геную, чтобы побывать на могиле Констанс. Могила мне понравилась — мраморный крест с красивым мозаичным узором в виде листьев плюща. Кладбище напоминает сад и расположено у подножия живописных холмов, которые постепенно переходят в горы, опоясывающие Геную. Невыносимо тяжело было увидеть ее имя, высеченное на камне, — фамилия, данная ей мною, конечно, не упомянута — просто «Констанс-Мэри, дочь Хораса Ллойда, адвоката» и строфа из «Откровения». Я положил на могилу букет цветов. Я был потрясен до глубины души — но меня не оставляло сознание бесполезности всех сожалений. Ничто не могло произойти иначе, и Жизнь — страшная вещь.

Мы живем в прелестном домике на берегу Женевского озера с видом на снежные вершины и холмы Савойи. Женева — в получасе езды по железной дороге. Приезжай к нам в любое время. Говорят, в апреле здесь чудно — все утопает в цветах.

Готовит нам итальянская кухарка, а прислуживает за столом юноша по имени Эоло. Как рассказал в Специи Меллору отец Эоло, мальчика назвали так потому, что в ночь, когда он родился, был очень сильный ветер. Ну не прелестно ли — дать ребенку такое имя. Английский крестьянин промямлил бы: «Мы назвали его Джоном, сэр, потому что он родился в сенокос».

Анонс Седжера не содержит ни слова правды, и я за это очень на него зол. Чудовищно! Остается потребовать, чтобы пьеса шла анонимно. Иначе премьера превратится в кошмар: люди будут выискивать скрытый смысл в каждой фразе.

Собираюсь снова сесть на велосипед. Я никогда не забуду урок, который ты столь любезно мне дал; особенно хорошо помнит его моя нога.

Ответь поскорее. Не забыл ли я послать кому-нибудь экземпляр? Всегда твой

Оскар

208. ЛЕОНАРДУ СМИЗЕРСУ {304}

Глан, Швейцария

Суббота [25 марта 1899 г.]

Мой дорогой Смизерс, большое спасибо за пять фунтов, которые прибыли очень вовремя. Ремарки, конечно, нужно давать курсивом.