Читаем Письма полностью

«Кирт», или руны во «Властелине Колец» были придуманы специально для этой истории и в ее контексте исторически никак не связаны с германским руническим алфавитом, который наиболее тщательно разработали англосаксы. Таким образом, не приходится удивляться, если похожим знакам присваивается разное значение. Сходство в начертании неизбежно в алфавитах, изобретенных в первую очередь для вырез[ания] или выцарапывания на дереве, и потому составленных из линий, идущих поперек или по диагонали относительно древесного волокна. Значки, использованные в кирте, практически [все] сводятся к основной фигуре 

, причем число вариантов сокращается посредством того, что соединений диагональной линии с нижним концом прямой принято избегать (исключений немного, и все они ограничиваются случаями, когда, как в знаках

 и

 стык приходится и на вершину тоже). Число вариантов увеличивается посредством повторения любой добавочной диагонали с противоположной стороны прямой линии и посредством дублирования половины основной фигуры:

 , отсюда:

 и т. д.

Что до эльфов. Даже в этих легендах мы видим эльфов главным образом глазами людей. В любом случае ясно, что ни эльфам, ни людям не известно досконально о том, какая судьба ожидает в конце концов противоположную сторону. Эльфы наделены сроком жизни достаточно долгим, чтобы люди называли их «бессмертными». Однако это вовсе не значит, что они не менялись и не уставали с годами. В их собственных преданиях говорилось, что они заключены в пределах мира (в пространстве и времени), даже если умрут, и в какой-либо форме продолжат существовать в нем вплоть до «конца мира». Но что сулит «конец мира» миру или им самим, они не знали (хотя, вне всякого сомнения, некие теории у них были). И, конечно же, у них не было никакой конкретной информации касательно того, что «смерть» предвещает людям. Эльфы верили, что смерть означает «освобождение от кругов мира», и в этом отношении считали ее завидной участью. И указывали людям, которые, в свою очередь, завидовали им, что страх в конце концов потерять все, пусть в бесконечно отдаленном будущем, вовсе не обязательно легче выносить, если итог известен и неизбежен: порою, чем дольше несешь свое бремя, тем тяжелее оно становится.

Надеюсь, вы простите мне карандаш и корявый, не слишком-то разборчивый почерк. У меня (временно, надеюсь) не действует правая рука и кисть, так что я нахожусь на начальной стадии переучивания на левую руку. Ручки, предназначенные для правой руки, корявость усиливают, но к карандашу как-то приспосабливаешься.

Искренне Ваш,

ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.

246 Из письма к миссис Эйлин Элгар (черновики) Сентябрь 1963

[Ответ на замечания читательницы касательно того, что Фродо не сумел отказаться от Кольца и бросить его в Расселину Рока.]

Очень немногие (а в письмах так вообще только вы и еще один человек) отметили или прокомментировали «провал» Фродо. А ведь это очень важный момент.

С точки зрения автора, события на горе Рока вытекают просто-напросто из логики повествования вплоть до этого момента. Их никто не подстраивал нарочно и не предвидел до тех пор, пока они не случились /*На самом деле, поскольку события у Расселины Рока должны были оказаться жизненно важными для Повествования, на разных стадиях развития сюжета я сделал несколько набросков или пробных вариантов — но ни один из них не использовал, и все они были достаточно далеки от того, о чем в итоге рассказывается в законченном произведении. — Прим. авт.*/. Но, во-первых, под конец стало совершенно ясно, что Фродо после всего происшедшего добровольно уничтожить Кольцо не сможет. Размышляя о разрешении проблемы уже после того, как к нему пришел (как к просто событию), я чувствую, что оно стоит в центре всей представленной в книге «теории» истинного благородства и героизма.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное