Письма из Греции (СИ)

  Всех туристов греки называют англичанами. Даже если они и в самом деле англичане. Именно на англичанах и должно бы зиждиться греческое благополучие. Но те, к несчастью, сильно переменились с тех пор, как Иосиф Виссарионович, в память о героической гибели лорда Байрона и варшавском восстании, подарил Грецию Черчиллю. И не хотят довольствоваться халтурным и недешевым греческим комфортом, а стремятся расслабиться в недорогой Восточной Европе. Грубо говоря, англичане, которых греки желали бы почитать за отцов родных, сами отказались от этой роли; выбрали, на место гордой викторианско-киплинговской самости, трусоватое подражание американской политкорректности и теперь их обгорелые бледно-розовые ноги и животы не защищены ни имперским величием, ни пробковыми шлемами, ни даже представлениями о приоритете западно-европейской культуры, и являют собой образ совершенного непротивления наступлению варварского империалистического гуманизма.

  Собственно, это называние туристов англичанами так затронуло меня исключительно потому, что я уже встречался с этим феноменом на других островах, гораздо более милых моему сердцу - на Соловках. Тамошние обитатели, которых с англичанами связывает лишь недолгое пребывание британских оккупационных войск во время гражданской войны в Архангельске, да остатки железной дороги, построенной монахами и английскими концессионерами на ближайшей к островам части материка, ровно так же как и греки, полагают всех без исключения туристов именно англичанами. Вполне отдавая себе отчет в том, что данный конкретный "англичанин" может быть немцем или мексиканцем.

  Возможно, что подобным образом и каннибалы полагали в свое время белых не людьми, а вкусной и здоровой пищей.

  13 мая

  На Гидре (которая пишется именно так, а произносится - Идра, с еле заметным придыханием, будто долго битый Питером и Римом Гоголь заперся у себя в комнатке и ностальгически вздыхает - "алушки, "орилка...), на Гидре одна удобная закрытая бухта. Над ней с трех сторон нависли горы. На их склонах прилепился маленький городишко. Бесконечные узенькие кривые улочки выложены камнем, кое где они превращаются в крутые лестницы, на которых там и сям разбросано ослиное дерьмо.

  Расслабленная греческая лень царит здесь также, как и на других островах Эгейского моря. Часы на портовой башне, бездельничавшие всю ночь, утром, без десяти девять вдруг спохватились и с небольшими перерывами пробили разом и семь, и восемь, и девять часов.

  Почти сразу заверещали воробьи, загавкали собаки, загомонили туристы, вниз по улочкам в порт покатились ручные тележки, и даже какой-то греческий поп, пробудившись после тяжкой пятничной ночи, принялся трезвонить к заутрене. Сегодня - самый главный день недели. Истомившиеся от трудов государственной службы афиняне еще вчера начали растекаться по ближним островам, а сейчас на берег вывалится последняя их порция и начнется сплошной праздник до четырех-пяти утра. Большие компании - пареи - будут путешествовать из одного ресторана в другой, заказывая самые дорогие вина, деликатесную рыбу и песни. Сладкоголосое завывание греческих мастеров вокала с наступлением темноты вступит в неравную схватку с кошачьим мявом и под утро будет побеждено. А коты, с вечера собравшиеся на пустырях и безлюдных площадях в 20-ти - 30-тихвостые отряды, деловито направятся к пристани, встречать первых рыбаков и первую рыбу. Таков распорядок греческого быта.

  14 мая

  Едва скрывается за низенькими облачками солнце и спадает безумная греческая жара, как кажется, что на слегка поросших соснами и кустарником скалах проплывающих мимо островов можно жить. Можно поставить избушку, каменный домик, монастырь, можно, в конце концов, взять кирку и лопату, вгрызться в скалу и выдолбить себе прохладное лежбище. Уверен, что греческие монахи, похожие в своих одеяниях на отбывающих некое наказание проштрафившихся поваров, именно движимые поиском прохлады и зарывались в горы. Подальше от шума и ослепительной белизны двухэтажных домиков, которые не меняют своей архитектуры последние лет триста-четыреста.

  Но с природой не поспоришь, и любовь к продрогшим российским равнинам напоминает о себе, чуть только южное солнце вырывается из суетливой облачной дымки.

  16 мая

  Афины - премерзкий городишко. По улицам в бессчетных количествах разъезжают греки на своих двух-, трех- и четырехколесных таратайках, дома грязны и как будто недостроены, дышать в городе решительно нечем, а обилие албанцев, турков, цыган, негров, индусов и грузин (не говоря уже о греках) заставляет всерьез задуматься о неприспособленности белого индоевропейца к жизни вообще и к приятному существованию в окрестностях Средиземного моря - своей фактической колыбели - в частности.

  Вообще, Греция производит впечатление руин, на которых перманентно ведется то капитальное строительство, то мелкий ремонт... Господи. При чем тут Греция?