Письма из Лондона

Тони Блэр вышел победителем на выборах, прибегнув к духоподъемной риторике, выстроенной вокруг слова «радикальный»; как и его конкуренты, другие кандидаты, он умышленно взывал к славному 1945 году, когда лейбористское правительство Клемента Эттли приступило к фундаментальным изменениям в государственном устройстве. Я спросил Джайлза Рэдиса о последнем рекламном ходе мистера Блэра. Он ответил: «Он сказал кое-что весьма неглупое. Он сказал: «Я не ревизионист, я радикал». На самом деле это мура полная. Он пытается быть Гарольдом Вильсоном. А ему надо быть гибридом Гейтскелла и Вильсона». Одна из всегдашних прелестей — и периодически возникающих хитростей — политики заключается в разнице между риторикой Рыцарей Господних и последующим сообщением, что, мол, извините, ребята, мы не можем себе позволить копье и кольчугу, и, кстати, лошадь нам тут урезали до мула. Имя Хью Гейтскелла (предшественника Джона Смита в качестве потерянного лидера и адресата надежды, которую пришлось передать преемнику) достаточно безопасно; тогда как Гарольд Вильсон — которого сейчас вспоминают не столько за либертарианскую законодательную деятельность в его первые годы пребывания на должности, сколько за прагматичные виляния его последних лет — не вызывает особого восторга. Тони Блэр много в ком пробуждает оптимизм — своей молодостью, своим интеллектом, своей идеалистичностью, своими обещаниями очиститься и своей выбираемостью. Из него очень даже мог бы получиться британский премьер-министр конца столетия. Но для милленариев [201]было бы опрометчивым уже сейчас бронировать себе места на горных вершинах.

Август 1994