Письма из Терра Арссе. Часть 2

Вокруг было темно, холодно и сыро. Иногда где-то в сумраке что-то громко стучало и лязгало. В нос бил, не поддающийся описанию, неприятный запах. Монотонно капала вода, действуя на нервы.

Кап. Кап. Кап. Кап. Кап. Память услужливо вернула последние воспоминания.

Сарн-Атрад. Ночь. Огни факелов вокруг. Веревки, плотно притянувшие руки к телу. Пут больше не было, но на открытых участках кожи остались ссадины и синяки.

Вспомнила, что перед тем, как отключиться, услышала, как Таламур крикнул, связывавшим нас, стражам: «Они нужны мне живыми!». Позади происходила ожесточенная схватка гвардейцев, отчего-то позабывших о клятве охранять Следующих ценой жизни, и Тиал-Арана. Он рычал и сопротивлялся. Титория визжала так пронзительно, что закладывало уши. А Тадимар, уже связанный, хранил молчание. Как и я.

Потом все-таки дернулась, попытавшись обернуться. Хотелось проверить: вдруг, еще не все потеряно? Может у нас имелся крохотный шанс сбежать или иным образом спастись? И в этот момент моя пугливая лошадь мотнула крупом, и я соскользнула с седла, не имея возможности со связанными руками как-то защититься от удара головой о камни брусчатки. И с этим ударом весь мир для меня померк.

Теперь глаза постепенно привыкли к сумраку. Осознала, что находилась в тюремной камере, окруженная с трех сторон прочными металлическими решетками, а с четвертой – холодной и сырой каменной стеной. В одной из решеток имелась дверь, запертая на массивный навесной замок. Окон не имелось вовсе, поэтому определить время суток оказалось непросто.

Напротив возвышалась глухая стена, а по обеим сторонам, насколько хватало взгляда, простирался узкий темный коридор с точно такими же камерами.

Прикоснулась, затянутой в перчатку, рукой к холодным прутьям решетки. Толстые. Не согнешь и не сломаешь. Хотя, я бы и тонкие не сломала, куда уж мне.

Густую тишину на время разрезал резкий звонкий удар чего-то металлического о камень, заставивший испуганно вздрогнуть. И снова все вокруг стихло.

Факелы чадили слишком далеко и приходилось постоянно напрягать зрение, чтобы в полумраке рассмотреть хоть что-то. Непроглядная темнота и шорохи в углах навевали непрошеные мысли о том, что или кто мог бы там находиться. Постаралась отогнать эти жуткие фантазии, чтобы не поддаться панике.

Увидела на полу под собой небольшой полусгнивший тюфяк. Поморщилась и слезла. Находясь без сознания, я была менее привередливой.

Тут же на камнях стояла грубая деревянная кружка, в которой обнаружилась вода. Мысленно взвесила желание напиться и собственную брезгливость. Первое перевесило.

Пришлось аккуратно протереть ободок подолом плаща и отпить немного, стараясь лить воду из кружки в рот так, чтобы как можно меньше к ней прикасаться. Одного глотка мне хватило, поскольку неприятный затхлый душок отбил желание пить дальше.

Голова раскалывалась. Аккуратно ощупала место удара и констатировала, что отделалась лишь большой, хоть и болезненной, шишкой, а не раскроила себе череп.

Снова что-то звонко лязгнуло о камень. Резкий и внезапный звук заставил нервно дернуть плечами.

Окружающая атмосфера была удручающей. Грязь и холод побуждали погрузиться в отчаяние. Сдаться, отдавшись на милость того, кто запер меня здесь. Смириться с незавидной участью, которую он, наверняка, приготовил. Я не питала никаких иллюзий на этот счет и понимала, что Таламур отдал приказ оставить Следующих в живых только потому, что мы для чего-то ему нужны. Пока нужны.

Подумала о Дэймосе. Наверняка, узнай мой друг о том, что со мной приключилось, он спас бы меня. Как герой рыцарских романов. Была вынуждена постоянно осаждать саму себя от того, чтобы продолжать идеализировать образ Дэя в собственной голове. Приписывать ему качества, которыми он, возможно и не обладал. Но мысли о нем помогали не терять надежду.

Кап. Кап. Кап. Вода продолжала течь не переставая. Наверное, те, кто находились здесь слишком долго, сходили с ума от этого, ни на секунду не прекращающегося, монотонного звука. Но, постепенно я различила еще что-то. Чьи-то тихие голоса.

Присмотрелась, пытаясь найти их источник. В одной из камер кто-то разговаривал. Кажется, в отсеках по обеим сторонам от моего, было пусто. Лишь точно такие же тюфяки, какие-то, не распознаваемые в темноте кучи тряпья, да емкости.

Различила в говоривших Тиала и Титорию и, хоть и смысла не разобрала, все же так же негромко, чтобы не тревожить остальных, позвала:

– Тиал! Тори!?

Голоса на мгновение притихли, а потом я услышала голосом Тиала:

– Тэтрилин?

Значит, все же не обозналась. И, несмотря на окружающую безысходность, была рада узнать, что нахожусь в этом жутком месте не одна. Пусть, мы с ними не очень-то ладили раньше, но теперь были равны и нас связывала общая беда.

Отозвалась, подходя ближе к той решетке, со стороны которой услышала их:

– Я здесь!

В этот момент, то, что раньше казалось грудой тряпья в камере между мной и ними зашевелилось, и я услышала, сказанное охрипшим голосом:

– Тэт!?

– Тадимар!