Читаем Письма к Глебу Струве полностью

Стихотворения, написанные В. В. Набоковым в Берлине в 1923 г., когда мы оба принадлежали к литературному кружку, который назывался «Братство круглого стола» (название было придумано Л. И. Страховским-Чацким) и собирался большей частью у меня на квартире (9, Байрише штрассе, Берлин-Вильмерсдорф). Стихотворения представляют собой эпиграммы на некоторых (не всех) членов кружка. Не представлены: Л. И. Страховский (Леонид Чацкий), В. Л. (Корвин) — Пиотровский, В. А. Амфитеатров-Кадашев. Н. В. Яковлев и А. С. (?) Арбузов были на периферии кружка и редко посещали собрания. Сохранилось несколько протоколов собраний кружка, которые составлял Л. И. Страховский, и несколько его карикатур. (Примеч. Г. П. Струве.)

В стихах упоминаются:

Евгений Львович Кумминг — поэт, работал в «Руле», в 1933–1935 гг. редактор берлинской газеты «Новое слово».

Николай Васильевич Яковлев — учитель литературы, в начале 1920-х гг. печатал стихи и рецензии, именно он сообщил Набокову о гибели его отца; в 1926 г. основал антибольшевистскую организацию ВИР, которую посещали и Набоков с женой. Организация практически ничем себя не проявила.

Иван Созонтович Лукаш (1892–1940) — прозаик, поэт, журналист, с 1922 г. жил в Берлине, вместе с В. Н. входил в литеpатуpно-художественное объединение «Веретено». С 1927 г. жил во Франции.

Николай Сергеевич Арбузов — владелец русского книжного магазина в Берлине.

Владимир Евгеньевич Татаринов (1892–1961) — прозаик, критик, журналист, печатался в «Руле».

<p>2</p>

[Почтовый штемпель: PARIS XVI

Bruxelles: 10 FEVR 36]

4, rue Washington

130, av. de Versailles c/o Z.Malevski-Malevitch [2]

c/o Fondaminsky до 17-го

до 15-го

Дорогой мой Глеб Петрович,

я был чрезвычайно рад вашему письму, — мы как раз с Татариновыми много говорили о вас, и письмо пришло на десерт. Мне очень улыбается ваше предложение. У меня есть что читать. Но! (как писала мать Тургеневу) хотелось бы более точно знать, на какую сумму я могу рассчитывать. Ведь дело обстоит так: 15-го сего месяца у меня французское выступление в Брюсселе, где пробуду до 17-го, 18-го. Есть мутноватая возможность моего возвращения оттуда сюда для французского вечера здесь в двадцатых числах (21-го, 22-го, приблизительно), но если это не выйдет, то двинусь обратно в Берлин из Брюсселя, и тогда ввиду удлинения путешествия (Англия-Бeрлин-Англия) оплата дороги принимает более серьезное значение (2-м классом?). Вот что мне хотелось бы выяснить; приехать же могу в любое время, причем особенно мне подошло бы как раз после пасхи (ибо мне, собственно, следовало бы быть в Берлине в конце этого месяца и уже оттуда бы отправиться к вам — да, по второй мысли, это было бы значительно удобнее). Если еще, сверх дорожных, мне бы могли гарантировать фунтов десять-двадцать, было бы и совсем хорошо. Повторяю, мне очень бы хотелось приехать и там читать (и с особенной радостью я бы сказал вступительное слово к вашим стихам). Спасибо за обещанное введение в круги — да, это было бы замечательно.

Адрес русского кружка в Антверпене: Monsieur (Леонид Семенович) Poumpiansky [3]. Cercle Russe 60, rue des Fortifications. Если будете им писать сейчас, то это выйдет кстати, потому что я их увижу 17-го и буду их подбивать (но помните, что, выступая у них недавно, я заработал всего 250 бельг[ийских] фр[анков], т. е. двадцать пять марок по-нашему, по-немецкому).

Пишу вам сегодня такое густо-деловое письмо, потому что хочу поскорее и потолковее ответить на ваше. Вы у меня аппетит возбудили, устройте-ка мне этот приезд, дорогой друг, это по многим соображениям было бы мне очень кстати. Вращаюсь здесь в карусели всякой лестной всячины, вижу бездну людей, многое вам порасскажу, — если и впрямь увидимся!

Крепко жму вашу руку, сердечный привет Юлии Юлиевне. [4]

Ваш В. Набоков

<p>3</p>

[Почтовый штемпель: Berlin-Sharlottenburg 2 15.3.36–24]

Дорогой Глеб Петрович,

очень благодарю вас за присылку статьи обо мне [5] — она умна, изящна, и образчики моей прозы отлично переведены. Посылаю вам «Отчаяние». [6]

Чтобы не забыть. Есть один профессор, [7] собирающий все, вплоть до подметок, относящееся к Рильке, но хотя подметки у него есть, русские материалы почти совершенно отсутствуют в его коллекции (ваши переводы у него, впрочем, есть), и вот меня просили для него выузнать следующие две вещи: 1) кто адресат того письма к неизвестному русскому, которое Рильке писал по поводу Митиной Любви [8] и которое было напечатано в Русск[ой] Мысли, в 27 году, [9] — и нельзя ли получить за небольшую сумму — это самое письмо или в крайнем случае фотокопию его. 2) В России и Славянстве — год не знаю (28?) вы цитируете «письмо Рильке о русском языке», помещенное в «Revue Europeenne» (по-франц[узски]). Какой номер этого журнала и когда? [10] Не помните? И вообще всякие «suggestions» [11] ваши по поводу русского Рильке будут очень кстати.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии