Письма к Олимпиаде

В самом деле, для любящих недостаточно одного лишь соединения друг с другом душой, они не довольствуются этим для утешения себя, а нуждаются и в телесном присутствии друг подле друга; и если это не приходит, то исчезает немалая доля радости.

Что действительно так; и это мы узнаем, если опять придем к питомцу любви. Посылая письмо македонянам, он так говорил: Мы же, братия, быв разлучены с вами на короткое время лицем, а не сердцем, тем с большим желанием старались увидеть лице ваше. И потому мы, я, Павел, и раз и два хотели придти к вам, но воспрепятствовал нам сатана… И потому, не терпя более, мы восхотели остаться в Афинах одни, и послали Тимофея (1 Фес. 2, 17, 18; 3, 1–2). О какая сила заключается в каждом выражении! Хранящееся в его душе пламя любви он показывает с большой ясностью. В самом деле, не сказал: будучи разлучены с вами, или: будучи отделены от вас, или: расставшись, или: будучи в отсутствии, но — осиротевше от вас. Он отыскал выражение, достаточно сильное, чтобы показать страдание его души. Хотя для всех он сам был в качестве отца, но говорит словами осиротевших детей, в незрелом возрасте лишившихся своего родителя, желая показать крайнюю степень своей печали. Действительно, нет ничего горестнее преждевременного сиротства, когда возраст не может помочь сиротам ни в каком деле, и нет людей, которые бы искренне позаботились о них, (а наоборот) является внезапно множество готовых напасть и имеющих против них злые замыслы, когда сироты, как агнцы бывают поставлены в середину волков, которые отовсюду терзают их и наносят удары. Никто не может изобразить словом величину этого несчастья. Вот почему и Павел, отыскивая повсюду слово, которое могло бы выразить как одиночество, так и тяжелое несчастье, употребил это выражение, чтобы показать то, что он терпел в разлуке с любимыми. Дальше он опять усиливает его непосредственно следующими за ним словами. Осиротеете, — говорит он, не на (долгое) время, но — на короткое время, и будучи разлучены не мыслью, но одним только лицом, мы даже и при таких обстоятельствах не переносим происходящей от этой разлуки скорби. Хотя мы и имеем достаточное утешение в том, что соединены душой, что вы находитесь в нашем сердце, что мы видели вас вчера и третьего дня, однако все это не избавляет нас от уныния. Чего же ты хочешь и желаешь, скажи мне, и желаешь так сильно? Видеть само лицо их. Тем с большим желанием, — говорит, — старались увидеть лице ваше. Что говоришь ты, высокий и великий муж? Ты, который имеешь мир распятым в себе и сам распят миру, ты, который освободился от всего плотского, стал почти бестелесным — до такой степени сделался плененным любовью, что спустился в бренную, сотворенную из земли и чувственную плоть? Да, говорит, и я не стыжусь своих слов, но еще и горжусь, и ищу этого потому, что имею изобилующую во мне любовь, мать благ.

И не просто телесного присутствия ищет он, но более всего желает увидеть их лицо. Тем с большим желанием, — говорит, — старались увидеть лице ваше. Итак, скажи мне, ты стремишься увидеть их очи и желаешь созерцания их лица? Даже и очень, говорит он, так как здесь место собрания органов чувств. Обнаженная от тела душа, сама по себе сблизившись с другой душой, не будет в состоянии ни сказать чего-либо, ни услышать, а если я буду пользоваться телесным присутствием, то и скажу что-нибудь и услышу от любимых.

Поэтому я желаю увидеть ваше лицо: там есть и язык, который издает звук и сообщает нам о происходящем внутри нас, и слух, который воспринимает слова, и глаза, живописующие душевные движения, так что при посредстве их можно лучше насладиться беседой с любимой душой.

13. И чтобы ты поняла, как он пламенеет желанием этого созерцания, обрати внимание на следующее. Сказав тем с большим желанием, он не удовольствовался этим выражением, но прибавил: многим желанием (1 Фес. 2, 17). Потом не перенося того, чтобы его смешивали с прочими, но показывая, что он любит сильнее прочих, словами тем с большим желанием и хотели прийти к вам (1 Фес. 2, 18) он отделил себя от остальных и, поставив только себя одного, прибавил: И потому мы, я, Павел, и раз и два, чем и показывает, что он старался больше остальных.

Затем, так как ему не удалось (прийти к солунянам), он не довольствуется письмами, но посылает своего спутника Тимофея, который должен был быть для него вместо писем, почему и прибавляет: И потому, не терпя более.