Письма к отцу

Сегодня ровно десять лет, как я с тобой не говорила (не вела диалог!). Десять, папа! Сегодня я – потерянная, двадцатидвухлетняя, пытающаяся разобраться в себе, научиться жить «взрослой жизнью». Хотя ты бы сказал, что я сейчас проживаю лучшие годы своей жизни – последние годы беззаботности, счастья, которого я сейчас не понимаю, но скоро – скоро! – когда будет еще тяжелее, осознаю.

Говорят, детство – это самое лучшее время. Потому что, становясь взрослым, ты не помнишь своих мучений, сомнений, стыда, боли, скуки, отчаяния. Оно кажется тебе наивным, пустым, сиюминутным, жалким. Вот сейчас да, сейчас все серьезно, а тогда!..

Я помню скуку. Помню, как сидела зимой при выключенном электричестве, в сумерках. Помню, как смотрела в окно: снег на темно-коричневых, кроваво-красных листьях. Помню холодный, противно моросящий ноябрьский дождь. Помню, как капли впивались в замерзшие куски глины. Как мучительно отцветали цветы в нашем саду. Как я допивала горький чай, как рассматривала свое толстощекое отражение на дне кружки. Как переводила взгляд на охающую бабушку, запрещающую включать свет до прихода родителей – экономия! Как хотела плакать от безвыходности, скуки, неумения себя занять. Как отвратительно было находиться с непонимающей бабушкой!

Я ждала тебя, а ты все не приезжал. Мне было десять.

Не помню, приехал ли ты в тот вечер. Запомнила только бабушку. Милую мою, хорошую. Она с трудом читала по слогам и все время рассказывала одну и ту же сказку, но с разными концовками – про приключения петуха, осла и собаки. Не знаю, откуда в ее сознании оказались эти герои – быть может, из мультфильма «Бременские музыканты», а может, из неизвестного мне рассказа. Она сидела за столом и собирала пазлы. Добродушно отвечала на мои резкости, не ревновала к тебе, обожаемому. В ней вообще не было чувства зависти, ревности, корысти, зла – только смирение. По отношению к близким, да и далеким тоже. Она, воспитанная в большой семье, не делила людей на своих и чужих. К каждому – сестринское, материнское участие. Она умерла через несколько лет после тебя. Мама осталась одна. Мы остались с мамой.

Папа! А ведь я не говорю ни с мамой, ни с братом о тебе. Никому не сказала, что сегодня тебя не стало, что сегодня тот самый день, который изменил мою жизнь.