Письма к провинциалу

В общих чертах я уже немного рассказал о различных попытках, предпринимавшихся иезуитами в течение всего рассматриваемого времени, дабы воспрепятствовать осуждению их Апологии, о вызванных ими смутах (troubles), о клеветнических пасквилях, распространяемых против кюре и епископов, в особенности епископов из Гаскони, к которым Общество испытывало наибольшую ненависть. Однако ход данного повествования обязывает подробно рассмотреть здесь некоторые из неправедных средств, применявшихся иезуитами для защиты дела, которое только и могло быть защищено при помощи подобных ухищрений.

Первое из указанных средств состояло в попытке очернить противников. Именно им воспользовались иезуиты Парижа в отношении столичных священников. Общество хорошо понимало, что ему не завоевать особого успеха открытой защитой Апологии о* Пиро, и не сомневалось, что подобное бесполезное заявление лишь сделает их ненавистными в глазах народа, после стольких цензур не иначе как с ужасом смотревшего на эту книгу. И иезуиты прибегли к 'лукавству, попытавшись поставить под сомнение добросовестность цитат, встречающихся у противников казуистов, рзбы таким образом поддержать шаткую репутацию последних. Для исполнения своего замысла они воспользовались Седьмым сочинением парижских кюре. Поскольку при приведении множества предосудительных мест из рассматриваемых там казуистических произведений обнаружились пропуски или незначительные неточности в цитатах, то иезуиты тщательно собрали все подобные неточности воедино, дав им название Клевет (Impostures) и составив из них гнусный пасквиль под заголовком Собрание некоторых фальшивок и т. д. Данное творение они разослали по всей Франции. И, словно бы это вправду могло умалить произведения парижских кюре перед их собственными, иезуиты с невероятным нахальством хвастали повсюду, будто на самом деле уличили своих противников в явной клевете.

Некоторое время иезуиты выглядели почти утешенными во всех своих несчастьях, испытав злобное удовольствие от того, что отомстили лицам, которых считали виновниками этих несчастий. Ибо пыл, с каким поносили они доброе имя столь знаменитых кюре, совершенно не поддается описанию. В упомянутом уже иезуитском пасквиле последние назывались лжецами, обманщиками, людьми, утратившими всякий стыд и т. д. Общество позаботилось добыть у г — на папского нунция и некоторых других уважаемых особ сертификаты, по — видимости, направленные против Журнала кюре в части, касающейся тех фривольных решений, которые, по мнению иезуитов, неточно воспроизведены. Оно мнило этих особ своими сторонниками и потому тешило себя надеждой, что злоупотребления его казуистов останутся безнаказанными, а кюре не отважатся даже на малейший ответ ввиду опасности скомпрометировать себя перед упомянутыми влиятельными людьми. «Необходимо, — с доверчивостью заявляли иезуиты в своем пасквиле, — что — бы они <т. е. кюре. — О.Х> либо признали свою ошибку, либо подверглись позору, как того заслуживают клеветники. Середины здесь не существует». И в другом месте: «Авторы Журнала грозят нам ответом, но, нисколько не страшась, мы, напротив, всем сердцем желаем, чтобы таковой был предъявлен. Ибо все уже испытывают раздражение при виде того, каким образом и под какими знаменами пытаются нападать на наиболее уважаемых людей королевства, стремясь с помощью лжи добиться расположения публики».

Однако кюре, опубликовав Восьмое и Девятое сочинения, показали, что средний путь, отыскание которого иезуиты считали столь трудным делом, все же найден. Ибо ни в какой клевете они не признались и никакому пристыжению, положенному для клеветников, не подверглись. Тем не менее, они сумели подтвердить точность приводимых цитат и сохранить при этом все необходимое почтение, которое следовало выказать по отношению к особам, давшим свидетельства против их Журнала, так что их ответ никого не задел. Те могущественные лица, которых отцы из Общества попытались втянуть в спор, утратили к нему всякий интерес. Одни только иезуиты и остались пристыженными. Со скорбью наблюдали они, как все их усилия, имевшие целью очернить кюре, послужили лишь тому, чтобы сильнее выявились искренность и осмотрительность последних. Общество принуждено было признать, что средство, призванное укрепить его позиции, лишь довершило их разрушение. Ибо кюре воспользовались данной возможностью для раскрытия новых фактов, свидетельствующих о распущенности казуистской морали, найденных незадолго до этого в сочинении их о. Тамбурена (Tamburin). Подобный поворот дела внушил еще большее отвращение публике, и без того возмущенной иезуитскими гнусностями.