Письма к разным лицам

Кончить бы, но пришло мне на мысль сообщить тебе мою догадку, почему ваш новшак, когда слово Божие так много говорит о благодати Святаго Духа и когда она по существу дела так необходима в содевании спасения, ничего не говорит о сей благодати. Ведь не один какой-либо текстик, который легко просмотреть, говорит о сем, – а видел сколько?! И, однако ж, он, хвалящийся, что только Евангелию следует, и вызывающий всякого на бой по Евангелию, не заметил будто их, – и помалчивает. От чего бы это так? И что бы это значило?

Вот что можно о нем положить: он или не ведает благодати, или намеренно умалчивает о ней, или отвергает ее. Если не ведает, то зачем взялся учить, пребывая столь невежественным в ведении Писания, что не знает того, о чем почти на каждой странице говорится? Если, ведая, намеренно умалчивает, то обличает лукавство, по коему скрывает ведомую истину, неблагоприятную для его системы учения, или того призрачного идеала христианства, которым он сам прельщен и прельщает других, справедливо опасаясь, что при свете сей истины призрак тот развеется, как дым от ветра. Если отвергает существенную надобность для спасения благодати Святаго Духа, то он еретик, богопротивник, помутитель веры верующих и их соблазнитель.

Какое ни возьми из этих предположений, всякое крайне укорно и обличительно для вашего новшака. Но нам с тобой что его щадить? Апостол велел таковых обличать нещадно (см. Тит. 1: 13). Я, впрочем, останавливаюсь более на том, что он лукавит. Не знать о сем при таком множестве указаний Писания, как не знать, когда он имеет глаза и читать умеет? Должно быть, знает, но лукавит и помалчивает, делая вид, что об этом, будто к делу не относящемся, нечего и говорить. Боится он за свой призрак прелестный.

Ибо стань он говорить о благодати, надо будет говорить о Таинствах, без коих, по слову Божию, благодать не сообщается; стань говорить о Таинствах, не минуешь говорить о Церкви, хранительнице Таинств; стань говорить о Церкви, как умолчать и о всем содержимом Церковью и о всех порядках ее. И все сие еще нужно будет признать нужным в содевании спасения. А это признание в прах разобьет его призрак. Почему все это для него нож острый; ничего из этого терпеть он не может. Так научил его англичанин-еретик.

Но довольно; кончаю. Я остановился только на первом впечатлении по прочтении присланных тобой пунктов. Что еще следует по ним сказать, отлагаю до следующего письма. Ты же потрудись побольше подумать о существенной надобности благодати Святаго Духа и, убедившись в сем сам, других доводи до такого же убеждения. Тогда вы одним словом сильны будете заграждать уста вашему новшаку.

25. Третье письмо в Санкт-Петербург

Будем с тобой продолжать обозрение присланных тобой пунктов учения вашего новшака.

О первом впечатлении по прочтении их я тебе писал – именно о том, что в них ни слова не говорится о благодати Святаго Духа, тогда как она есть ближайшая к нам содетельная спасения нашего сила Божия. Теперь берусь за второе – именно то, что слишком льготным представляется путь спасения. Уверовал, и все тут: и грехи прощены, и вечное наказание отменено, и падения не бойся, и добродетели все сами собой пошли из сердца, и Христос в тебе, и уж, невзирая ни на что, не покинет тебя, рай и Царство Небесное твое, и т. п. Остается только ликовать: ни трудов, ни опасений, ни борений, – дорога гладкая и превеселая. И нечего дивиться, что многие льнут к нему. Это очень привлекательно. Но истины тут нет, а одна прелесть.

В лице Христа Спасителя точно все уже спасены – спасение, Им совершенное, довлетельно для всех. Но для того чтобы и каждый частно соделался спасенным чрез Него, надлежит прийти к Нему определенным путем и получить сие спасение. Всякому спасение готово; но сам приди и возьми его. Вот тут и труды, и труды не малые, и скорби, и опасения, и борения. Посему, смотри, как изображается в слове Божием путь спасения.