Письма леди Рондо

Вы составили в своем уме совершенно ложное понятие о графе Минихе [109], Вы говорите, «я думаю, что это старик с суровым взглядом солдата, проведшего век в лагере» напротив, ему теперь около 54 или 55 лет, он человек весьма красивой наружности, с прекрасным телосложением, высоким ростом; его движения благородны и приятны. Он очень хорошо танцует и по своим приёмам кажется больше молодым человеком, нежели стариком. Он считается при дворе одним из самых услужливых кавалеров и более всех внимателен к дамам. Находясь в кругу нашего пола, он вдруг притворяется веселым и нежным, что, без сомнения, не может никому нравиться, это чистое притворство, потому что, несмотря на все его старания принимать такую наружность, в нем остается все ещё неповоротливость немецкая; и видеть, как этот человек, стоящий на столь высокой степени гражданской в обществе, употребляет все усилия, чтоб сделаться петиметром [110], есть тоже, что видеть монашеский капюшон на каком-нибудь уличном гуляке [111]. Надобно сходить в поход с этим полководцем, обращающим в бегство тысячи и десятки тысяч неприятелей, чтобы видеть всю странность, когда этот же самый человек, послушный звукам голоса какой-нибудь дамы, подходит к ней с умирающим взором, вдруг схватывает у ней руку и в восторге осыпает поцелуями! Но каково должно быть ваше удивление, когда Вы узнаете, что такие приёмы он почитает необходимыми в обращении со всякою женщиною! Что касается до других черт его характера, то его можно назвать предприимчивым войном, он быстр, и так как успех его часто зависел от решимости, то решимость сделалась теперь в его характере господствующею чертою: он никогда не размышляет, сколько людей он приносит в жертву своему честолюбию [112]. Впрочем, в мире часто бывает больше шуму нежели существенности. Я думаю, что хитрость везде есть его любимый приём: прямодушие напротив есть качество вовсе ему неизвестное, и если бы моя подруга спросила меня, каких я мыслей об графе Минихе, я отвечала бы стихом Отвая [113]:

Trust not to him, he is by nature false,
Designing, cruel, subtle and inconstant
(He доверяй ему, он по природе лжив,
Скрытен, жесток и непостоянен).

Я думаю, он таков и в любви и в дружбе и могу уверить всякого, что кто ни вверится ему, тот узнает, что я говорю правду. Теперь он в силе и первый при дворе после герцога Курляндского и кажется, любимец императрицы, но не соперник Бирона. Принц Гессен-Гомбургский [114] теперь в отсутствии; он по интригам Миниха, в продолжение двух или трех лет начальствует над войском в отдаленной от столицы провинции [115]. Впрочем, он нигде не совершил ещё никаких подвигов, чтобы заставить всех говорить о себе. Миних и принц совершенно различны характерами, посему не удивительно, что они не могут сойтись один с другим. Принц по виду и поступкам совершенный солдат, только благовоспитанный, ласковый и откровенный. Редко обедает или ужинает без гостей, где бы он ни был. Общество его состоит частью из людей должностных, часто из друзей. С женщинами он вежлив без притворства. При дворе он обязан по своему важному месту танцевать и он танцует с видом добродушного солдата, и часто шутить сам над недостатком в себе ловкости и приятности. Он обожаем солдатами, любим и уважаем каждым человеком. Его лицо выражает какую-то серьезность, но при всем том видно, что он добродушен; — но Вы требованиями своими наводите на меня страх — я боюсь писать вам о таких вещах. Вы требуете от меня ещё описания страны, характера народа; это тоже что от государственного министра требовать совета, как кроить платье. Впрочем, хотя я описываю Вам предметы так, как они представляются моему слабому рассудку, но не удивляйтесь, если мои суждения будут и ложны. Если Вы по своей снисходительности найдете что-нибудь занимательное в моей болтовне, то это будет предел моих желаний и пр.

ПИСЬМО XXIII

Милая моя,

Я сердита на Вас за то, что Вы сказали Госпоже С. о нашей переписке; вследствие этого дано приказание от Г * [116] исследовать ссору между двумя дамами. Впрочем, я не думаю, чтобы из этого вышли важные следствия — может быть, только на счет их посмеются при дворе. Чтобы ввести Вас в эту историю, я считаю необходимым дать вам понятие об этих дамах и об их происхождении. Достоинством они обе равны, обе жены чужестранных Министров, живущих при Русском дворе.