Письма М.А. Алданова к И.А. и В.Н. Буниным

Этот рассказ, видимо, раздражил Бунина, у которого была эмфизема легких и удушье. 3 августа 1949 Алданов пишет: — "...Чрезвычайно, больше, чем могу сказать, Вы меня огорчили сообщением о том, как плохо себя чувствуете, особенно же словами о моей прогулке и Вашей "зависти". Я никак не думаю, что это состояние будет у Вас продолжаться. Быть может, оно связано именно с этой жарой? ... Вы должны писать. Я думаю, что и чувствовать себя Вы тогда будете лучше. Я понимаю. У меня мысли о смерти постоянные, с пятидесяти лет. У Державина есть стихи, и глуповатые, и очаровательные:

И смерть как гостью ожидает

Крутя задумавшись усы.

Такой человек, как Вы — конечно, Вы думали о смерти всю жизнь. — "Да, но это было не то, совсем не то!" А почему же уж совсем не то? Мне еще недавно врач по поводу Вас сказал: "ни от эмфиземы, ни от астмы, ни от геморроя не умирают". Значит, всё-таки главное сводится к тому, что радостей жизни становится всё меньше. Это так. Ну, что-ж, надо себе доставлять те, которые еще остаются. ..."

Осенью 1949 года Алданов побывал в Италии. Об этом он пишет в письме от 21 октября 1949: — "...Я вернулся из Италии, где пробыл всего неделю... Очень приятно было опять увидеть Милан, Флоренцию, Сиенну. Мы с Т. М.{48} в 1938 году поехали в Италию "прощаться" с ней перед ожидавшейся войной. До того я был в Италии и в 1913 году. Как бы эта поездка не оказалась новым прощанием! В окрестностях Донго ... я с трудом нашел... дом, в котором Муссолини провел свою последнюю ночь. (Дом, около стены которого он был убит, всем известен). В этой комнате я провел с хозяйкой, очень простой женщиной Бордоли, с полчаса, и ее рассказ, особенно жуткий на этом месте, у двери, через которую вошли убийцы, был бы для меня чрезвычайно полезен... если б я уже не напечатал в свое время по-русски в "Н. Р. Слове", а потом в английской книге рассказов, тот свой рассказ "Номер 14", где всё это описано: в общем я описал обстановку довольно верно, но были и неточности... Дом совершенно средневековый и просто страшный, даже независимо от того, что там тогда произошло. ..."

В письме от 19 марта 1950 Алданов пишет: — "...Мое впечатление от Ваших последних писем: то большая, необыкновенная радость — от того, что Вы пишете об "Истоках"... то очень большое, чрезвычайное огорчение — от того, что Вы сообщаете о себе. ..." Однако, в следующем письме Бунин, видимо, прислал Алданову какие-то юмористические стихи, и Алданов отвечает (27 марта 1950): — "... Вы вдвойне меня обрадовали: и тем, что Ваши стихи так остроумны и хороши, и тем, что Вы, очевидно, повеселели. Слава Богу!.."

Опять Бунины собирались на юг, но отъезд пришлось отложить. В здоровье Ивана Алексеевича наступило ухудшение. "Дорогие друзья", — пишет Алданов 13 апреля 1950 — "Мы огорчены тем, что Вы, милая Вера Николаевна, сообщаете о режиме, предписанном Ивану Алексеевичу... меня посадили на еще худший режим. Худший потому, что мне запретили и вино, и даже кофе, а Вы о вине ничего не сообщаете. Неужели яйца и молоко запрещены, а вино разрешено? Соль мне тоже запрещена, но о ветчине доктор, очевидно забыл мне сказать, и я этим пользуюсь. Конечно, Вы хорошо сделали, что отложили отъезд. ..."

Бунину становилось всё хуже, у него началась бессонница. Ухаживающие за ним Вера Николаевна и Л. Ф. Зуров сбились с ног. 17 апреля 1950 Алданов опрашивает: — "...Почему же Вы, дорогой друг, окончательно превратили ночь в день? Разве уж никак нельзя править корректуру днем? Думаю, что в дневные часы Вы спите хуже и меньше, чем следовало бы. ..." 17 июля 1950 он справляется: — "...Как Ваше здоровье? Ослабели ли ... боли? Идет ли кровь? Спите ли? А Вы, милая Вера Николаевна?.."

Зимой Алданов опять за океаном. Он налаживает, между прочим, юбилейный сбор денег для Бунина, устраивает юбилейный вечер. 20 марта 1951 он пишет: — "... Вечер Ваш состоится либо 25 марта, либо 2 апреля... Программа: Артист Зелинский... читает "Ночлег" и еще несколько Ваших старых небольших рассказов... Артистка Лариса Гатова читает Ваши стихи... Мое слово о Вас... Большие доклады о Вас Тартака и Веры Александровой... Денег это не даст... Относительно денег, кажется, будет для Вас приятный сюрприз..."

26 марта 1951 Алданов извещает о состоявшемся вечере (на обороте письма автограф Бунина: "О вечере 25 марта"): — "...Пишу Вам... чтобы сообщить о вчерашнем вечере в Вашу честь. Он сошел превосходно. Зал на 470 мест был совершенно переполнен. Настроение было именно такое, какое требовалось. Все говорили о Вас исключительно в самых восторженных выражениях: Вейнбаум1 я, Тартак, Александрова (в порядке наших выступлений) ...кажетсянесмотря на дорогой зал, останется чистой прибыли долларов 50-60... Вейнбаум вчера подтвердил мне, что теперь начнет писать свои письма о пожертвованиях в Вашу пользу. ..."