Мы нашли в Америке человека, способного стать лидером, человека большого нравственного мужества, самоотверженного, обладающего многими необходимыми качествами. Он был далеко не самым лучшим, но (как мистер Хьюм говорит о Е.П.Б.) лучшим из тех, кого можно было задействовать. С ним мы соединили женщину с наиболее исключительными и чудесными дарованиями. Вместе с тем у нее были большие личные недостатки; но и такой, какой она была, она осталась непревзойденной, так как не было на свете более подходящего человека для этой работы. Мы послали ее в Америку, свели их вместе, и испытание началось. С самого начала и ей, и ему было дано понять, что исход этого дела всецело зависит от них самих. И оба они предложили себя для этого испытания, за некоторое воздаяние в далеком будущем – как выразился бы К.Х. – в качестве солдат, добровольно вызвавшихся на безнадежное дело. В течение шести с половиной лет они борются против таких неравных сил, которые отбили бы охоту у всякого, кто не работал бы с отчаянием человека, вложившего жизнь и все, что ему дорого, в последнее наивысшее усилие. Их успех не оправдал надежд их Вдохновителей, хотя он был феноменальным в некоторых направлениях. Еще несколько месяцев, и срок испытания закончится. Если к тому времени статус Общества применительно к нам – так называемый вопрос о «Братьях» – не будет окончательно улажен (или исключен из программы Общества, или принят на наших условиях), то это будет последним упоминанием, относящимся к Братьям любых обликов, цвета кожи, роста и степеней. Мы исчезнем из поля зрения публики, как испарения в океане. Только тем, кто оказался верным себе и Истине во всем, будет дозволено дальнейшее общение с нами. И даже не им, если, начиная от председателя и ниже, они не свяжут себя торжественными обетами чести хранить нерушимое молчание о нас, о Ложе, о тибетских делах. Они не должны отвечать даже на вопросы ближайших друзей, хотя молчание может придавать видимость «нелепицы» всему, что уже просочилось. В таком случае эксперимент[182] будет приостановлен до наступления следующего семеричного цикла, когда – если обстоятельства будут более благоприятны, – может будет сделана следующая попытка в том же самом или другом направлении.
[О памфлете Хьюма]
Мое собственное скромное впечатление таково, что нынешняя брошюра Хьюма-сахиба[183], будучи высокоинтеллектуальной, могла бы быть улучшена таким образом, чтобы оказать бо`льшую помощь и придать нужный поворот делам Общества. Если бы он больше доверял собственной интуиции – которая сильна, если он к ней прислушивается, – а не голосу того, кто не представляет – как вы полагаете – целиком общественного мнения и кому ему не следовало бы верить, будь у него даже 1000 доказательств, – то эта брошюра могла бы стать одним из самых сильных произведений, созданных в настоящее время.
Вашими космологическими вопросами я займусь, когда не буду обременен более важными делами. Здоровья вам и процветания.
Письмо № 46 (ML-12)
[М. – Синнетту]
Получено в феврале 1882 г.
Космологические заметки
Ваша гипотеза гораздо ближе к истине, нежели гипотеза мистера Хьюма. Два фактора должны быть приняты во внимание: а) определенный период; б) определенная скорость развития, точно соответствующая ему.
[Космические циклы и их роль]
Хотя период Маха-Юги почти немыслимо длинен, все же он является определенным сроком, и в течение этого времени должен быть завершен весь порядок развития или, выражаясь оккультной фразеологией, погружение Духа в материю и его возвращение для нового восхождения. Цепь бус, где каждая бусина есть мир – иллюстрация, уже знакомая вам. Вы уже задумывались над жизненным импульсом, начинающимся с каждой