Письма молодого врача. Загородные приключения

Чарльз Уэстмакотт перестал гонять теннисные мячи и болтал с Кларой Уокер, а Ида и Гарольд Денвер по-прежнему стояли у ограды и разговаривали, то и дело посмеиваясь. Вскоре составился новый сет, и оказавшийся лишним доктор Уокер вышел в калитку и зашагал по садовой дорожке.

– Добрый вечер, миссис Хэй-Денвер, – произнес он, приподнимая широкополую соломенную шляпу. – Позвольте войти?

– Добрый вечер, доктор! Прошу вас!

– Попробуйте сигару, – предложил адмирал, протягивая доктору хьюмидор. – Они очень даже недурны. Мне их прислали с Берега Москитов рядом с Гондурасом. Я подумывал позвать вас, но вам, похоже, было там очень весело.

– Миссис Уэстмакотт – очень умная женщина, – ответил доктор, закуривая сигару. – Кстати сказать, вы только что упомянули Берег Москитов. Вам не приходилось видеть там хилу?

– Такое название в списках не значится, – уверенно ответил моряк. – Есть «Гидра», башенный корабль береговой обороны, но он никогда не покидает воды метрополии.

Доктор рассмеялся.

– Мы живем в двух разных мирах, – заметил он. – Хила – это маленькая древесная лягушка, и Биль основал некоторые свои выводы касательно протоплазмы по виду ее нервных клеток. Этот вопрос меня весьма занимает.

– Там в лесах много всяких тварей. Когда я проходил речную службу, я слышал, как они шумят, словно машинное отделение, когда проходишь мерную милю. Просто не уснуть из-за их свиста, кваканья и стрекота. Вот те на! Что за женщина! В три прыжка лужайку одолела. В былые времена могла бы носовой командой заправлять.

– Просто замечательная женщина.

– И крайне эксцентричная.

– Но весьма благоразумная в некоторых вещах, – заметила миссис Хэй-Денвер.

– Вы только поглядите! – воскликнул адмирал, указывая пальцем в сторону доктора. – Помяните мое слово, Уокер, если мы не станем держать с ней ухо востро, эта дама своими проповедями поднимет бунт. Вот моя жена уже проявляет недовольство, то же самое ожидает и ваших девочек. Нам нужно действовать сообща, дорогой мой, иначе конец всей дисциплине.

– Несомненно, в своих взглядах она несколько эксцентрична, – ответил доктор, – но, в общем и целом, я с ней согласен.

– Браво, доктор! – воскликнула жена адмирала.

– Как, ты изменяешь своему роду? Мы отдадим тебя под трибунал как дезертира.

– Она совершенно права. Не все профессии полностью открыты женщинам. Их возможности выбирать работу слишком ограничены. Они забиты, эти женщины, зарабатывающие на кусок хлеба – бедные, неорганизованные, боязливые, принимающие как одолжение то, что могли бы требовать по праву. Вот почему женский вопрос не находит постоянного общественного обсуждения, ибо если бы призыв к удовлетворению их требований был столь же громок, как велико их недовольство, то он прозвучал бы на весь мир и вытеснил бы на второй план все остальные проблемы. Нам очень удобно и приятно быть любезными и добрыми с богатыми и утонченными, с теми, чья жизнь сложилась легко. Это лишь форма, манерный фокус. Если мы по-настоящему добры, нам нужно наклониться, чтобы поднять и поддержать борющихся за свои права женщин, когда они действительно нуждаются в нашей помощи, когда вопрос, помогут им или нет – для них дело жизни или смерти. И еще разглагольствования о том, что женщинам не пристало работать в престижных областях. Им вполне пристало голодать, но не пристало использовать ум, дарованный им Богом. Не чудовищно ли подобное противоречие?

Адмирал хмыкнул.

– Вы прямо как фонограф, Уокер, – произнес он. – Вам все это наговорили, и теперь вы повторяете, словно заведенный. В каждом слове – чистейшей воды бунт, ибо у мужчин свои обязанности, а у женщин – свои. Но они столь же разные, сколь сама их природа. Полагаю, что вскоре женщина поднимет на флагманском корабле свой штандарт и возьмется командовать ламаншской эскадрой.

– Ну, у нас на троне сидит женщина и командует всем народом, – заметила его жена, – и все согласны с тем, что делает она это лучше любого мужчины.

Это язвительное замечание очень задело адмирала.

– Тут совсем другое дело, – ответил он.

– Вам нужно прийти на их следующее собрание. Я буду там председательствовать. Да-да, я обещал миссис Уэстмакотт и сдержу слово. Однако становится свежо, и девочкам пора домой. Спокойной ночи! Я зайду за вами после завтрака, адмирал, и мы отправимся на прогулку.

Старый моряк посмотрел вслед своему другу и сверкнул глазами.

– Сколько ему лет, мать?

– По-моему, около пятидесяти.

– А миссис Уэстмакотт сколько?

– Слышала, что ей сорок три.

Адмирал потер руки и затрясся от смеха.

– На днях мы узнаем, что три плюс два равняются одному, – сказал он. – Готов поспорить, мать.

Глава 4. Тайна сестры

– Вот скажите мне, мисс Уокер, вы ведь знаете, что к чему. Какое, по-вашему, самое подходящее занятие для молодого человека двадцати шести лет без заслуживающего упоминания образования и к тому же не очень сообразительного по природе своей?

Этот вопрос задал Чарльз Уэстмакотт на теннисном корте летним вечером, хотя уже начало смеркаться, и игра закончилась.

Девушка подняла на него удивленный и насмешливый взгляд.

– Это вы о себе?

– Именно.