Письма Н. Лескова в редакцию

Оба эти сведения совершенно ложны: никакого охлаждения или разрыва в отношениях моих с редакциею «Русской мысли» не происходило. Отношения наши нынче так же дружественны, как они были до сих пор и каковыми я желаю сохранить их навсегда. Во всей повести «Зенон-златокузнец» нет ни малейшего намека на какое бы то ни было известное «русское лицо», и никто не может указать ни в одном из лиц повести даже случайного сходства в указанном роде. Повесть «Зенон» относится к III веку христианства в Египте. Она, если можно так выразиться, есть повесть обстановочная. Тема для нее взята из апокрифического сказания, давно признанного баснословным, а историческая и обстановочная ее стороны обработаны по Эберсу и Масперо и по другим египтологам. Ничего представляющего какие бы то ни было современные происшествия в России, в Европе или вообще на всем белом свете, – в повести моей нет. Повесть просто представляет интересное старинное происшествие. Герой повести «Зенон» – художник из Александрии, а героиня Нефорис – богатая вдова из Антиохии, влюбленная в Зенона и обращаемая им в христианство. Все событие происходит в конце III или начале IV века в самом городе Александрии и частью на утесе Адер около одного из гирл реки Нила. Никаким сопоставлениям с русскими нравами и положениями там нет и места – в чем я и свидетельствуюсь редакциею «Русской мысли», которой хорошо известно содержание повести «Зенон-златокузнец». Лучшим же подтверждением моих слов может послужить немецкий перевод «Зенона», который сделан с корректурных листов и появится в немецком журнале.

Николай Лесков.

С.-Петербург,

10 января 1889 г.

Об иродовой темнице (Письмо в редакцию)

Когда я написал у Аксакова «Сказ о тульском левше», в журнальном обозрении «Вестника Европы» было замечено, что сюжет этой легенды будто бы «давно известен» г. обозревателю. Я тогда же должен был признаться, что сюжет этот не мог быть никому известен, так как никакой легенды о «тульском левше» нет, а сюжет этот я сам сочинил и г. обозревателю до напечатания о нем не рассказывал. «Новое время» дало мне возможность это напечатать, и таким образом я тогда же очистил себя от греха, что ввел г. рецензента в заблуждение. Теперь со мной другой случай в подобном же роде, и я опять прошу позволения поправить ошибку другого критика.

В «Русской мысли» в ноябре напечатан мой рассказ «Аскалонский злодей» – сирийское происшествие в Иродовой тюрьме, современное императору Юстиниану и императрице Феодоре. В этом рассказе, между прочим, я изобразил «Иродову темницу». Критик газеты «Новостей» А. М. Скабичевский порицает мой рассказ и ставит мне в укор, что мною выдумано изображение темницы. О достоинствах или недостоинствах «Аскалонского злодея», разумеется, не мне судить, но о выдумке я позволю себе признаться достопочтенному критику, что мне совсем не нужно было выдумывать изображение старинной Иродовой темницы так как оно есть готовое: я выбрал это описание из древних Прологов, где таких описаний (по частям) можно встретить во множестве. Многим из посещающих меня моих литературных товарищей давно известны мои разнообразные выборки всего, что может быть пригодно для воспроизведения едва намеченных по источникам картин древнехристианской жизни в Египте, Сирии и Палестине. Знают многие и те именно выборки, которые пригодились мне для «Аскалонского злодея», где Прологовые черты мною только сгруппированы, а не выдуманы. Одну из Иродовых темниц, как известно, описали гораздо ранее меня Флобер («Иродиада») и пастор Берсье («Придворный проповедник») Материалы этих почтенных лиц мне неизвестны, а мои материалы я указываю: они в Прологе и Четиих Минеях, где их может найти всякий, кто захочет над этим потрудиться хоть столько, сколько я трудился, составив целое обозрение «Женских характеров по Прологу», которое не знаю когда увидит свет. И кто с этим делом сколько-нибудь знаком, тот в моих описаниях сирийской темницы выдуманности не находит, а находит, наоборот, верное изображение. В этом удостоверяют, во-первых, «Русские ведомости», к редакции которых близок самый лучший знаток жизни древнего христианского Востока, а во-вторых, «Киевлянин» (№ 271), где в отчете об «Аскалонском злодее» читаем такой отзыв: «Вот несколько строк мастерского описания древних тюрем, какие еще и ныне встречаются на Востоке, да и в Европе едва ли давно отошли от сирийских преданий». Если А. М. Скабичевский дорожит справедливостью, которая несколько уместна даже и в критике, то пусть он не утверждает, что я выдумал то, что я, признаюсь ему просто, выписал. Против него за меня есть два свидетеля, которым, кажется, дело ближе его знакомо А впрочем – как ему угодно.

Николай Лесков.

<1889>

Дружеская просьба (Письмо в редакцию)