Письма на чердак

Я поддерживала его. Хотелось ответить Царю его же словами: «Как плохо ты о нас думаешь».

– Мне пора, – как-то тускло сказала Бархата.

Хозяин посмотрел на сжатые кулачки мальчика и прикоснулся к руке Бархаты.

– Прости меня, Бархата… Я лучше, чем ты думаешь.

Бархата отвернулась и двинулась прочь. Мой Волк… Мой Волк смотрел ей вслед тёмными бордовыми глазами. Я стояла рядом, и мне было очень больно. Тысяча игл-ревнивок искололи меня, искололи моё сердце.

– Не обижай Бархату, – вдруг смело сказал мальчик и отправился за наставницей.

Он не видел, как призрак медленно кивнул.

Шушу и Гном Письмо 10

Здравствуй, Бархата.

Гном потом рассказал, что завидовал мне, потому что мы с Пледом облазили все уголки, поели тысячу раз, сунули везде свои носы. Плед ни секунды не сидел на месте. А вы чинно блуждали и заводили разговоры чуть ли не с каждым призраком. Пикник посетили мимолётно. Хотя Гном и не был голоден (он же СамСвет), но как же не попробовать призрачных лакомств? Гном рассуждал, что нас поделили неправильно: он бы точно не отстал от Пледа, а мне бы понравилось неторопливо бродить, держась за твою юбку.

Я же не хотела делиться вообще. Я хотела, чтобы мы все были вместе.

Наступил рассвет, который мы не видели из-за гор, но посветлело небо, превратив фиолетово-золотисто-розовую ночь в серебристо-сине-дымчатый день.

На рассвете девушки-призраки вручали цветы понравившимся им призрачным юношам, таким способом признаваясь в любви. Праздник длился три дня, и каждое утро происходила эта маленькая церемония.

Я украдкой наблюдала за своей знакомой с лиловым цветком сон-травы в жёлтых волосах. Я даже не спросила её имени, зато потом слышала его часто – Подсолнух.

Плед сразу обнаружил исчезновение цветка, но я поведала ему историю о призрачной девушке и попросила понять меня.

– Теперь я хочу увидеть её избранника, – закончила я свой рассказ.

– Ох, девчонки! – вздохнул призрак, мечтающий стать драконом.

– А тебе ещё цветка не подарили? – Я знаю, как урезонивать мальчишек: их гордость – самое нежное место, прямо ахиллесова пята.

Плед возмущённо взвился в воздух и фыркнул:

– Больно надо! Никаких цветов! Как вы это называете, люди? О, вспомнил! Розовые сопли!

– Не бурчи. Неужели тебе неинтересно, кому достанется наша сон-трава? – примирительно улыбнулась я.

– Сдаюсь! – пискнул Плед. – Веди. Где она? Не зря же мы столько времени хранили цветок на подоконнике – надеюсь, он попадёт в достойные руки.

Я схватила Пледа за лапку-уголок и поспешила за жёлтой шапочкой лёгких волос. Каково же было наше удивление, когда призрачная девушка, отыскав Ищу и её СамСвета, робко протянула ему цветок. Юноша растерянно потоптался и обернулся к наставнице с вопросом в глазах, но Ищу старательно делала вид, что не замечает происходящего, и даже спешно отошла в сторону.

– СамСвет! Ей нравится не призрак! – ужаснулась я.

Тут явно происходило что-то не то.

– Да. Она странная. Вроде её зовут Подсолнух. И ходят слухи, что у неё есть собственный СамСвет, хотя она и Безразличная, – пискнул Плед. – Любой Защитник или Вор получил бы нагоняй за такую выходку, но Безразличные живут по своим правилам.

Юноша-подорожник вздохнул и покачал головой. Призрачная девушка поникла и тихо отошла.

– Не везёт ей. Но цветок же дарят возлюбленным! На что она надеялась? Они же на разных островах, в разных мирах, на противоположных концах Дорог! – Я не понимала.

– Да уж. Зря ты ей цветок отдала. Могла оставить себе, – пробурчал Плед.

– Ей он нужнее… был. И чего она в нём нашла? Ведь он не призрак и не сможет быть с ней.

Сердцу, конечно, не прикажешь. Возможно, она хотела подружиться с этим СамСветом, но даже я, в свои восемь лет, тогда понимала, что хоть мы и тут, в мире-убежище, и все вместе, но с призраками разные настолько, что общаемся лишь с наставниками. Мы приходим сюда спрятаться, отдохнуть, но наш дом не тут. Мы не должны привязываться к призракам, а они к нам… Как горько я заблуждалась! Разум отдельно, сердце отдельно. Мне так не хватает тебя, Бархата!

– Эх, – вздохнула я. – Конец этой романтичной истории мне не понравился. Всё зря. Пора возвращаться домой.

Кругом дети начали заглядываться на небо и уходить по сверкающим следам к невидимому солнцу. Следы резвились друг с другом, словно солнечные зайчики.

Я никогда не думала об этом раньше и заметила только сейчас:

– Если призраки оставляют лунные следы, то дети – солнечные?

– Получается, так, – пискнул Плед. – Вы наш солнечный свет, а мы ваше лунное укрытие.

Подорожники, словно утренние звёзды, исчезали в облаках, и скоро под дымчато-сине-зелёным небом Тёмного Уголка остались только призраки.

На следующие две ночи призраки не пустили к себе подорожников. Это были обычные ночи обычных детей.

Анжела Князь Просто запись 17

Я напишу, дневник, и остальное. Соберусь с мыслями и напишу. Как меня увлекла эта писанина, однако.