Письма на воде

Саша же скучала с Сергеем, но неожиданно ей понравилась такая жизнь. Ничто ей не мешало. Она ушла в учебу – и это вдохновляло ее больше любовных переживаний. Всем показалось, что она стала немного суровой, надменной, но Саша объяснила это тем, что думает об образовании и не хочет пока отвлекаться.

А над Никитой мы решили подшутить.

Он тогда все реже виделся с Наташей и как-то пригласил меня и Настю в гости. Мы поехали к нему в расчете выпить хорошего вина и получить на закуску что-нибудь вкусное (ведь он был богаче), а нас встретили пельменями и мерзким салатом из морковки.

Он становился все меньше похож на нас – беззаботных гедонистов.

И вот мы позвали его в ресторан. Не бог весть в какой – мы были не мстительницы, а хулиганки. Я, Настя и наша приятельница Лариса.

Мы заказали самые дорогие блюда и коктейли.

Я ведь точно знала, что Никита носит с собой много денег.

Принесли счет.

– А у нас нет таких денег! – воскликнула Настя.

Никита расстроился.

– Ладно, потом отдадите, – буркнул он.

Конечно, никто отдавать долг не собирался.

– Что происходит? – возмутился Никита, позвонив мне где-то через неделю.

– Никита, ну ты прямо какой-то стремный! – воскликнула я.

– Какого черта? Кто вы такие?!

– Мы твои друзья, б…ь! – заорала я в ответ. – Были!

Я не хотела с ним ссориться. Но есть такая порода мужчин, которые не могут довольствоваться одной-единственной неудачей. Если от них уходит женщина, они бросают работу, ссорятся с родными, с друзьями. Всех убью – один останусь.

Мне было жаль его. Но уже тогда я не умела сочувствовать тем, кто делает все, чтобы превратить собственную жизнь в ад.

Никита расклеился. Как настоящий мужчина он отвергал помощь – это казалось ему признаком слабости, и Никита не ошибался: он был слаб, вот только не желал в этом признаться.

Жалко и некрасиво страдать у себя в Бескудникове казалось ему более мужественным, чем сказать:

– Друзья! Мне плохо. Нужна ваша поддержка.

Потом я часто сталкивалась с такими мужскими выходками.

Мы, самостоятельные девушки, увлеченные своей работой, часто говорили, что мужчины вырождаются, что они – истерички и слабаки. Но все это было со зла, от горя и разочарования, и лишь позже мы всерьез задумались над тем, что это может быть правдой. Мужчины распустились.

Мы видели, как сильные мужчины выгоняют жен на улицу. Вычеркивают из памяти детей.

Мы наблюдали, как бездельники и неудачники вместо того, чтобы благодарить жену, которая тянет на себе семью, унижают и обижают ее.

Мы замечали, что многие мужчины гордятся тем, что не уходят из семьи – и вроде бы заботятся о жене и детях, но презирают их чувства – изменяют, гуляют, не обращая внимания на переживания близких людей.

Мы знали, что и сильные и слабые бьют своих женщин.

Мы благодарили Бога, что родились на двадцать лет позже. Иначе мы были бы одними из них. Нас приучили бы к мысли, что без мужчины мы ничто. Нас сделали бы заложницами семьи.

Мы превратились бы в сумасшедших, которые глотают таблетки, чтобы отомстить мужу, показать, какой он плохой человек.

Мы готовили бы и убирали, чтобы потом швырнуть мужу мокрой тряпкой в лицо.

Мы запрещали бы своему мужчине видеться с ребенком – просто ради того, чтобы потешиться.

И, конечно, мы бы мстили нашим детям за то, что их отец ушел.

Мне с подругами повезло. Мы родились в хорошее время. Мы можем добиться чего угодно, кроме приличного мужчины своего возраста.

Олег, мой друг, которому было очень плохо… хуже некуда – он тяжело болел и мог умереть – вместо того чтобы принять любовь и внимание, только насмехался над близкими.

Он порядком испугал меня, когда ударил санитара. Ему показалось, что тот был груб с ним. Показалось.

Я предложила Олегу сходить к психологу.

– Ага, чтобы какой-нибудь придурок говорил мне то, что я и сам знаю? – зло усмехнулся мой друг.

– Слушай, у тебя стресс…

– Это у тебя стресс! – заорал он. – Я не стану слушать какую-то чушь! У меня все в порядке – это ты не в порядке!

Через неделю после выздоровления Олега его девушка, которая спала в его палате в больнице, каждый день варила ему бульон, разрывалась между его родителями, их дочкой и всевозможными врачами, позвонила мне в слезах и сказала, что он ее бросил.

Решил, что хочет все изменить. Оказалось, что ее он никогда не любил – несмотря на десять лет жизни вместе. Он любит другую женщину, с которой переписывается по Интернету. Она живет в Мексике.

– Олег, что случилось? – забеспокоилась я.

– Что за дурацкий вопрос?! – возмутился он.

Я знаю его семнадцать лет. С ним я в первый раз поцеловалась. Он говорил мне, что лучше меня никого нет на свете, и он на мне женится, когда я устану бегать по мужчинам.

– Почему дурацкий? – обиделась я. – Почему ты так со мной разговариваешь?

– Слушай, перезвони, когда придешь в себя, а то трудно с тобой, – заявил он и положил трубку.

Олег разругался со мной, с лучшим другом и даже партнером по работе.

У него ничего не осталось, кроме положительных результатов лечения и электронного адреса той девушки из Мексики.